Пентагон создает перспективный ударный комплекс мгновенного глобального удара. Мгновенный глобальный удар
Министерство обороны России бьет тревогу. Как заявил 12 октября представитель ведомства Александр Емельянов, Пентагон приступил к созданию перспективных комплексов мгновенного глобального удара (Prompt Global Strike). Первые образцы нового оружия американская армия получит уже к 2020 году. СМИ отреагировали на заявление паническими заголовками в стиле "США смогут уничтожить Россию за 60 минут". Многие эксперты, однако, считают эти опасения сильно преувеличенными и вспоминают историю с американской программой "звездных войн" СОИ, которая на поверку оказалась полным блефом. Военный обозреватель портала Москва 24 Алексей Степанов разделяет это мнение и обосновывает его цифрами.
Напомним, что концепция мгновенного (быстрого) глобального удара предусматривает нанесение максимального ущерба гражданской и военной инфраструктуре противника неядерными средствами в предельно сжатые сроки. Государство-жертва просто не успеет адекватно ответить на агрессию. Кроме того, в случае такого удара потери среди мирного населения будут сведены к минимуму, что по идее сильно повлияет на решимость применения в ответ оставшегося ядерного оружия. Впервые на высоком уровне о такой опасности в июне 2013 заявил вице-премьер Дмитрий Рогозин. По его оценкам, в случае реализации концепции, США за шесть часов смогут уничтожить 80−90% ядерного потенциала противника, читай − России. Однако эти цифры вызывают массу справедливых вопросов, на которые пока никто так и не сумел дать внятные ответы.
Итак, главной целью агрессора, если верить Дмитрию Рогозину, в первую очередь станут наши стратегические ядерные силы. Основу арсенала российских Ракетных войск стратегического назначения составляют межконтинентальные ракеты шахтного базирования: по последним данным, таковых на дежурстве находится более 150 единиц. Цель крайне непростая даже для ядерного оружия. Так, по существующим оценкам, для гарантированного уничтожения шахтной пусковой установки требуется в непосредственной близости от цели создать мощную ударную волну с избыточным давлением 200 атмосфер. Самой точной не только в арсенале США, но и во всем мире считается американская межконтинентальная ракета морского базирования Trident-2. Круговое вероятное отклонение (КВО) ее боеголовок (вероятность попадания − 50%) составляет 100−120 м от цели: в этом радиусе взрыв используемой на Trident-2 боеголовки W88 способен создать избыточное давление у цели в 1750 атмосфер. При 1,8 КВО (вероятность попадания − 90%) взрыв этой же боеголовки накроет цель ударной волной с избыточным давлением минимум 380 атмосфер, то есть Trident-2 практически полностью гарантирует уничтожение ракеты в шахте. Но есть одно "но": мощность боеголовки W88 составляет 455 килотонн в тротиловом эквиваленте. Мы же говорим о неядерном ударе, поэтому для уничтожения ракеты в шахте необходим некий боеприпас, способный ударить с внушительной силой точно по ее крышке, пролетев тысячи километров. Чем же таким интересным обладают или в ближайшее время смогут обладать Соединенные Штаты?
По имеющейся информации, концепция быстрого глобального удара предполагает использование трех основных видов оружия. К разряду уже реализованных систем можно отнести неядерные боевые блоки для уже состоящих на вооружении межконтинентальных баллистических ракет. Ракета, как и в случае ядерного удара, поднимает боевой блок на низкую околоземную орбиту, после чего он отделяется от платформы и по баллистической траектории с гиперзвуковой скоростью устремляется в цель. Красиво, да только никто не знает, почему вдруг точность этого боеприпаса или аппарата-камикадзе будет выше, чем у ядерной боеголовки. Дело в том, что весь путь из космоса до цели боеприпасу придется преодолевать в облаке плазмы − скорость боеголовки в атмосфере составляет 12−15 скоростей звука. А это значит, что такой аппарат не сможет принимать радиосигналы, в том числе и сигналы GPS.
Фото: ТАСС/Ben Listerman/Department of Defence/Zuma
В качестве другого карающего меча мгновенного глобального удара сегодня называют гиперзвуковые крылатые ракеты. Так, в США уже несколько лет разрабатывается ракета Х-51 Waverider. Пока лучшее достижение экспериментального аппарата − полет на расстояние 426 км со скоростью 5,1 Маха. Явно недостаточно для нанесения удара из-за океана! Кроме того, судя по отрывочным сведениям в СМИ, аппарат этот пока летает исключительно по прямой, говорить о том, что он сможет маневрировать, пока не приходится. И, как в случае с неядерными блоками для баллистических ракет, здесь также возникает проблема с навигацией и радиосвязью. А он, напомним, должен попадать в крышку ракетной шахты площадью 15−20 кв. м.
К третьему типу оружия мгновенного глобального удара относят так называемое кинетическое оружие. Сообщается, что оно будет представлять собой сбрасываемые на цель с космической орбиты вольфрамовые стержни длиной 5−10 м. Мощность удара при встрече такого стержня с землей будет эквивалентна взрыву 10−12 тонн тротила, и этого вполне достаточно, чтобы разворотить крышку шахты "Сатаны". Якобы для отработки такой концепции американцы построили загадочный космоплан Х-37В, который в последний раз два года дежурил на орбите, после чего вернулся на Землю. Но в то, что с орбиты кто-то сможет метнуть вольфрамовый лом с такой потрясающей точностью, верится с огромным трудом.
"Складывается ощущение, что страшилки про мгновенный глобальный удар выгодно тиражировать не столько американцам, сколько нашим же генералам и чиновникам от ОПК, − рассказывает источник в оборонно-промышленном комплексе. − Возможно, кто-то таким образом пытается выбить дополнительные деньги из бюджета. Особенно это актуально сегодня, когда оборонные расходы значительно сокращаются".
МОСКВА, 13 окт — РИА Новости . В Министерстве обороны заявили, что наращивание американского ПРО, количество противоракет которой к 2022 году превысит 1000 единиц, представляет угрозу для глобальной безопасности.
Комплексы мгновенного глобального удара
В США создадут новую крылатую ракету, способную нести ядерный заряд Предполагаемая сумма контракта с компанией-разработчиком составит 900 миллионов долларов. Данным видом ракет планируют оснастить бомбардировщики дальнего радиуса действий.Представитель Минобороны также заявил, что США приступили к разработке перспективных ударных комплексов мгновенного глобального удара. По словам Емельянова, американские военные разрабатывают данные комплексы в рамках реализации концепции совместного использования наступательных и оборонительных вооружений.
По мнению представителя Минобороны, "в неядерном оснащении эти комплексы должны решать те же задачи, что сегодня возложены на стратегические ядерные силы".
Емельянов также заявил о взаимосвязи планов по развертыванию системы ПРО и созданию средств мгновенного глобального удара.
"При нанесении "разоружающего" удара по объектам российских и китайских стратегических ядерных сил значительно возрастает эффективность американской системы ПРО", — отметил он.
Представитель Минобороны также подчеркнул, что США, создавая средство мгновенного глобального удара, стремится разрушить сложившийся баланс сил, а также обеспечить глобальное стратегическое доминирование.
Емельянов также рассказал об эффективности разведсредств американской ПРО. По словам представителя Минобороны, эти средства не только могут обнаружить старт российских ракет, но и дать целеуказания для перехвата их боевых блоков.
Настоящая угроза
Как заявил представитель Минобороны, возможности огневых средств системы ПРО США с учетом работ по их модернизации представляют угрозу для российского потенциала сдерживания.
Представитель военного ведомства также сообщил, что на территории Европы развернуто более 60 таких противоракет, в то время как около 150 противоракет развернуто в составе Азиатско-Тихоокеанского регионального сегмента ПРО".
"По нашим оценкам, к 2022 году количество противоракет системы ПРО составит более 1000 единиц, а в перспективе превысит число боевых блоков, развернутых на российских межконтинентальных ракетах", — добавил Емельянов.
В российском военном ведомстве также рассказали, зачем США наращивают ПРО. По мнению представителя Минобороны, Вашингтон намерен создать необходимые условия для использования ядерного оружия с минимальными издержками. Однако российские военные предупредили, что это может иметь серьезные последствия в сфере безопасности.
Угроза космической деятельности
В Министерстве обороны России также заявили, что разрабатывающаяся американская система ПРО несет угрозы космической деятельности и не дает добиться демилитаризации космоса.
"Создаваемая система ПРО представляет угрозу для безопасности международной космической деятельности, препятствует достижению договоренностей о неразмещении оружия в космосе", — сообщил представитель Минобороны Емельянов.
Кроме того, в ведомстве рассказали о том, как могут измениться возможности американской системы противоракетной обороны с помощью низкоорбитальных средств обнаружения баллистических ракет.
"За счет передачи данных непосредственно с космического аппарата на борт противоракеты возможности системы ПРО США выйдут на качественно новый уровень", — добавил Емельянов
Вводят в заблуждение
По словам Емельянова, США также используют нереальные сценарии работы ПРО, чтобы ввести в заблуждение международное сообщество. Представитель Минобороны отметил, что это приводит к тому, что реальные возможности средств ПРО сложно оценить в такой ситуации.
Емельянов добавил, что российские военные многократно призывали американских коллег обратить внимание на опасность, которая исходит от глобальной системы ПРО для стратегического баланса в мире. Однако, по словам представителя военного ведомства, США игнорируют аргументы российской стороны.
«Мгновенный глобальный удар» требует достойного ответа
Вырабатывать меры противодействия новым средствам воздушно-космического нападения США нужно уже сегодня
|
В США уже не первый год разрабатывается концепция «Мгновенного глобального удара» (МГУ). Военно-политическое руководство Российской Федерации видит в этих работах прямую угрозу для нашей страны. Президент России Владимир Путин прямо говорил об этом в своем Послании Федеральному собранию еще в 2013 г., когда кризис в отношениях между РФ и США только назревал: «Мы внимательно следим за так называемой концепцией «Обезоруживающего мгновенного глобального удара», которая может иметь негативные последствия... Ни у кого не должно быть иллюзий относительно возможности добиться военного превосходства над Россией. Мы этого никогда не допустим». Сегодня, когда конфронтация по линии Россия-Запад достигла самого серьезного за постсоветский период уровня, эти слова президента не менее актуальны. |
В связи с этим необходимо провести анализ целей, задач, состава и боевых возможностей ударных средств МГУ, а также подготовить предложения по мерам противодействия данной угрозе.
Согласно зарубежным информационным материалам основной целью нанесения МГУ является придание ВС США возможностей по высокоточному и глобальному неядерному поражению критически важных объектов в любой точке Земного шара в течение одного часа с момента выявления объекта и принятия решения военно-политическим руководством США. Оперативность нанесения МГУ и дальность поражения объектов предусматривается обеспечить применением гиперзвуковых систем вооружений (ГЗСВ), способных развивать скорость до 18 тыс. км/ч с дальностью стрельбы до 15 тысяч километров.
Следует подчеркнуть, что практическая реализация концепции «Глобальный удар» осуществляется в рамках комплексной технической программы «Мгновенный глобальный удар», которая направлена на создание и формирование группировок ГЗСВ с включением их в состав новой стратегической триады США.
ЕЩЕ РАЗ О ПЕРСПЕКТИВНОЙ СТРАТЕГИЧЕСКОЙ ТРИАДЕ
В соответствии с положениями ядерной стратегии США основу перспективной стратегической триады составят три следующих компонента:
1. развернутые ударные средства в составе: стратегическое и нестратегическое ядерное оружие; ГЗСВ; высокоточное оружие большой дальности (ВТО БД) различных видов базирования; оружие на новых физических принципах;
2. стратегические оборонительные силы в составе глобальной системы ПРО, обеспечивающей защиту территории США, и ее региональные сегменты (ЕвроПРО, ПРО на Ближнем Востоке, ПРО Японии в Азиатско-Тихоокеанском регионе);
3. инфраструктура промышленной и научно-исследовательской базы, предназначенной для поддержания, модернизации и создания новых видов СНВ, а также подтверждения надежности и безопасности эксплуатации ядерных боеприпасов в условиях действия моратория на проведение ядерных испытаний.
В ядерной стратегии США отмечено, что в условиях реализации Договора о СНВ представляется целесообразным возложить решение части задач по поражению важных объектов противника на ВТО БД из состава ВВС и ВМС США, ГЗСВ и другие ударные средства в обычном оснащении. В Вашингтоне считают, что безопасность государства может быть обеспечена и меньшим количеством стратегических наступательных сил, что существенно снизит затраты на их содержание. В документе подчеркнуто, что «расширенные возможности Пентагона по нанесению неядерных мгновенных глобальных ударов представляют собой одно из средств противодействия растущим угрозам передовому присутствию ВС США и обеспечивают потребности американских войск (сил) в глобальном проецировании силы». Характерна также и позиция вице-президента США Джо Байдена, высказанная в феврале 2010 г. в Национальном университете обороны: «Разрабатываемые нами обычные вооружения со стратегическим радиусом действия позволяют нам уменьшить роль ядерного оружия. С такими современными вооружениями наша мощь останется неоспоримой, даже в случае далеко идущих ядерных сокращений».
Важно подчеркнуть, что эти положения ядерной стратегии были уточнены в новом «Докладе о стратегии применения ядерного оружия США» от июня 2013 г.
Между тем стратегические наступательные вооружения, сокращаемые в соответствии с Договором о СНВ, американцы не ликвидируют, а направляют на формирование «возвратного» потенциала по носителям и боезарядам, который может быть задействован при возникновении форс-мажорных обстоятельств, затрагивающих интересы США и их союзников. Более того, часть задач по ядерному поражению объектов вероятных противников перераспределяется между ядерными силами США, Великобритании и Франции в ходе ежегодного уточнения ядерного планирования НАТО.
Уместно напомнить, что все компоненты новой стратегической триады в организационно-штатном плане интегрированы в состав Объединенного стратегического командования (USSTRATCOM) ВС США (авиабаза Оффут, шт. Небраска). Развернуты работы по наращиванию возможностей системы боевого управления и связи, разведки и оперативного планирования. Одновременно на руководство USSTRATCOM возложены новые задачи по организации адаптивного планирования и нанесения глобальных ударов, что потребовало уточнения структуры, содержания и порядка разработки (уточнения) оперативного плана №8010 применения ядерных сил США.
По взглядам военно-политического руководства США созданный ударно-оборонительный комплекс обеспечивает существенное сокращение сроков принятия и реализации решения президентом США на ответные действия при внезапном воздушно-космическом нападении вероятных противников и в случае террористических атаках.
ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ МГНОВЕННОГО ГЛОБАЛЬНОГО УДАРА
В руководящих документах США отмечается, что главная цель МГУ и создаваемых ГЗСВ – это поиск и уничтожение руководителей террористических организаций, обычно находящихся в высокозащищенных бункерах, ликвидация караванов с оружием, наркотиками и радиоактивными материалами, уничтожение объектов по производству ОМП и др.
В дальнейшем выяснилось, что реальная цель разработки ГЗСВ заключается в высокоточном глобальном неядерном поражении критически важных объектов вероятных противников в любой точке Земного шара в течение одного часа с момента выявления объекта и принятия решения на его ликвидацию.
Российские и зарубежные специалисты считают, что ГЗСВ обладают следующими достоинствами: гиперзвуковая скорость подлета к цели, затрудняющая их обнаружение и уничтожение; способность ударных средств поражать высокозащищенные и заглубленные пункты управления; возможность некоторых типов ГЗСВ осуществлять барражирование, поиск и оперативное поражение мобильных ракетных комплексов; реализация наземного, воздушного, морского и космического способов базирования платформ; сложность перехвата гиперзвуковых ударных средств из-за несовершенства тактико-технических характеристик противоракет.
В руководящих документах ВС США в рамках мирного времени и непосредственной угрозы агрессии определены следующие основные задачи, возлагаемые на гиперзвуковые средства вооружения: демонстративные действия по применению ГЗСВ; уничтожение высокозащищенных и заглубленных объектов размещения руководителей террористических организаций и лидеров международных преступных группировок в странах, доступ к которым ограничен; выявление и ликвидация караванов террористических организаций с оружием, наркотиками, расщепляющимися радиоактивными материалами, необходимыми для создания «грязных» ядерных бомб; ликвидация террористических баз, складов хранения ОМП и средств транспортировки оружия и наркотиков; оказание непосредственной военной помощи дружественным режимам или оппозиционным движениям в их вооруженном противостоянии в ходе внутреннего конфликта; пресечение нарушений режимов эмбарго или экономической блокады стран-изгоев или спонсоров международного терроризма.
В условиях военного времени ГЗСВ будут привлекаться для решения таких задач, как: нанесение превентивных ударов и поражение органов и пунктов государственного и военного управления и объектов контрсиловой группировки СЯС вероятных противников; уничтожение объектов СПРН, СККП, ПРО, ПВО, орбитальной группировки космических аппаратов противников; вывод из строя объектов системы боевого управления и связи противников до начала военных действий; нанесение заданного ущерба экономическим объектам инфраструктуры без существенных потерь среди населения; поражение объектов энергетической и другой инфраструктуры обеспечения жизнедеятельности государства, а также используемой противником в интересах материально-технического обеспечения войск (сил); уничтожение объектов, поражение которых другими ударными средствами не представляется возможным и др.
ОСНОВНЫЕ ПРОЕКТЫ ГЗСВ, ВОЗМОЖНЫЕ ФОРМЫ И СПОСОБЫ ИХ ПРИМЕНЕНИЯ
Для разработки ГЗСВ различного предназначения в США реализуется комплексная техническая программа «Мгновенный глобальный удар» (Program Element: Prompt Global Strike Capability Development), которая является составной частью концепции «Глобального удара». Так, в ВВС США создается ракетный комплекс с МБР в неядерном оснащении в составе стратегической ракеты-носителя Minotaur различных модификаций и гиперзвукового планирующего летательного аппарата HTV-2. Для сборки ракет типа Minotaur используются модернизированные ступени МБР Minuteman II и МХ, ранее не ликвидированные в нарушение Договора о СНВ-1. Развертывание группировки этих ракетных комплексов планируется на авиабазе Ванденберг (Западное побережье США) и на мысе Канаверал (Восточное побережье), т.е. в пунктах, достаточно удаленных от существующих ракетных баз МБР.
Удовлетворительные результаты получены в ходе летно-конструкторских испытаний гиперзвуковой авиационной управляемой ракеты Х-51А и многоразового космического аппарата Х-37В. Срок принятия на вооружение и вывода на орбиту космического аппарата Х-37В возможен уже к 2016 г.
Космическое и противоракетное командование Армии США разрабатывает ГЗСВ на основе двухступенчатой баллистической ракеты и гиперзвуковой управляемой планирующей головной части AHW, результаты испытаний которых неизвестны. При этом баллистическая ракета создана в нарушение действующих Договоров о РСМД и СНВ: тактико-технические характеристики российской стороне не предъявлены, предварительный показ ракеты не проводился, необходимые уведомления не представлялись, место развертывания ракетного комплекса не заявлено и т.д.
В ВМС США на всех двенадцати ПЛАРБ планируется доработать две из 24 БРПЛ Trident II для доставки четырех корректируемых неядерных боеголовок. Однако работы по данному проекту приостановлены Конгрессом США, а необходимые финансовые ресурсы не назначены, поскольку Пентагон не может представить убедительных доказательств идентификации стартов ядерных и неядерных БРПЛ. Тем не менее работы в этом направлении ведутся за счет собственных ресурсов МО США. Кроме того, разрабатывается вариант двухступенчатой БРПЛ Trident II средней дальности с планирующей головной частью в неядерном оснащении, имеющей подлетное время около 13 минут. В качестве основного носителя БРПЛ этого типа испытывается одна из многоцелевых атомных подводных лодок.
По оценкам российских и зарубежных специалистов принятие на вооружение некоторых ударных средств, близких по ТТХ к гиперзвуковым системам, возможно к 2025 г. Предположительно, определенное их количество будет развернуто в составе действующих группировок ВВС, ВМС, тактической авиации ОВВС НАТО в Европе и других ТВД.
При успешном завершении программы «Мгновенного глобального удара», гиперзвуковые средства вооружения, обладающие реальными возможностями по поражению в течение часа критически важных объектов вероятных противников, могут быть развернуты после 2025 г. Места их дислокации будут выбраны на континентальной части США и удаленных от США театрах военных действий, на американских авиабазах, расположенных на территориях других государств. В качестве районов боевого патрулирования носителей ГЗСВ морского базирования рассматриваются все пригодные судоходные зоны океанских ТВД.
Военное руководство США одновременно с созданием ГЗСВ разрабатывает основы боевого применения гиперзвуковых средств вооружения, уделяя особое внимание поиску эффективных форм и способов их боевого применения в различных условиях обстановки. Предположительно, формирования ГЗСВ, совместно с другими ударными средствами, будут участвовать в военных действиях в форме стратегического воздушно-космического наступления, воздушных кампаний, наступательных воздушно-космических операций, находясь в первых эшелонах ударных группировок для поражения объектов СПРН, ПРО, ПВО, объектов систем боевого управления и связи. Цель – «вышибание дверей» в эшелонированной обороне противника и обеспечение доступа в его боевое пространство. При этом нанесение глобального удара будет сопровождаться информационными операциями, радиоэлектронными и психологическими действиями и акциями.
В качестве возможных способов применения ГЗСВ предусматривается одновременное, последовательное, комбинированное или выборочное нанесение глобальных ударов по всем или части важных объектов вероятных противников на одном или нескольких стратегических воздушно-космических направлениях.
Необходимо подчеркнуть, что выбор форм и способов нанесения глобальных ударов будут зависеть от сроков выполнения поставленных задач, удаленности объектов, физико-географических и климатических условий и других факторов. Поэтому жесткие требования будут предъявлены к функционированию системы боевого управления и связи; организации адаптивного планирования ударов; целераспределения и целеуказания; наведения ударных средств и оценки результатов их боевого применения. Потребуется развертывание группировки гиперзвуковых средств космического базирования в период непосредственной угрозы агрессии и при возникновении условий для развязывания военных действий против США и их союзников.
Вместе с тем представляется маловероятным принятие решений военно-политическим руководством США на применение ГЗСВ по объектам СЯС, СПРН, ПРО, ПВО, пунктам государственного и военного управления, группировкам войск (сил) и другим стратегическим и критически важным объектам РФ.
РАЗРАБОТКА В США ГИПЕРЗВУКОВОГО ОРУЖИЯ КАК ДЕСТАБИЛИЗИРУЮЩИЙ ФАКТОР
В преамбуле Договора о СНВ подчеркивается, что Российская Федерация и Соединенные Штаты Америки, заключая Договор о СНВ, «учитывают влияние МБР и БРПЛ в обычном оснащении на стратегическую стабильность». Однако дестабилизирующее влияние МБР и БРПЛ этого типа уже обозначилось, что подтверждается следующими аргументами.
Как уже отмечалось, основу неядерного наземного ракетного комплекса составляют МБР типа Minotaur различных модификаций, разработанных с использованием маршевых ступеней МБР Minuteman II и МХ, которые в нарушение Договора о СНВ-1 оказались не ликвидированными. Кроме того, МБР типа Minotaur не заявлены в качестве ракет нового типа, проведение инспекции этих ракет российскими экспертами не регламентировано, предварительного показа ракет не было, отличительные признаки не представлены и т.д.
В ВМС США, как уже отмечалось, две БРПЛ Trident II на каждой лодке планируется оснастить неядерными головными частями. Высокая точность наведения боеголовок на конечном участке траектории полета будет обеспечиваться за счет коррекции по данным космической радионавигационной системы NAVSTAR (GPS).
Дестабилизирующий характер применения ракет в неядерном оснащении заключается в реальной возможности возникновения ядерных инцидентов между США, Россией и Китаем. Так, взаимные уведомления по учебно-боевым, испытательным, несанкционированным и случайным пускам МБР и БРПЛ осуществляются только между Россией и США. Вызывает сомнения тот факт, что американцы будут предварительно информировать военное руководство России и других государств о подготовке к нанесению превентивных ударов неядерными МБР и БРПЛ для оперативного поражения критичных по времени целей в любой точке Земного шара, например, по КНДР, Ирану или Сирии. Способов идентификации стартов МБР и БРПЛ с неядерными головными частями не существует, и каких-либо исследований в этом направлении не проводится. Каналы прямой связи организованы только между руководителями России и США, а их задействование в интересах информирования других государств не проработано. Из-за отсутствия международно-договорной базы существует проблема оперативного оповещения глав государств о незаявленных пусках МБР и БРПЛ США, согласования трасс полета ракет через их территорию, уточнения районов падения первой и второй ступеней ракет в океан, а третьей ступени – на территорию других стран, что неизбежно вызовет осложнение отношений между государствами. Вполне реальным является скрытое обратное переоснащение МБР и БРПЛ на ядерные средства поражения. Тем более, в Договоре о СНВ не определены контрольно-инспекционные процедуры и не предусмотрено представление уведомлений и телеметрической информации. Под предлогом проведения испытательных пусков ракет в неядерном оснащении вполне реальным является неконтролируемое совершенствование характеристик МБР, БРПЛ и испытаний новых ядерных боеголовок. По оценкам специалистов, пуски с ПЛАРБ баллистических ракет в неядерном снаряжении будут демаскировать районы боевого патрулирования подводных лодок. Одновременно высказываются опасения, что в результате применения БРПЛ в обычном снаряжении может быть затруднено выполнение ПЛАРБ боевых задач, связанных с подготовкой и нанесением ракетно-ядерных ударов по стратегическим объектам противника. Вполне возможными являются предпосылки к проведению случайных или несанкционированных пусков БРПЛ, оснащенных ядерными боеголовками, что требует реализации комплекса оперативных и организационных мер по их гарантированному предотвращению и высокого уровня подготовки ракетных экипажей ПЛАРБ.
Следует отметить, что проблему «ошибочного толкования» другими ядерными державами пусков переоснащенных ракет пыталась решать даже Исследовательская служба Конгресса США, которая выдвинула ряд примитивных предложений для смягчения рисков. Так, проблему идентификации стартов МБР и БРПЛ рекомендовано разрешать путем оперативных консультаций с иностранными партнерами на военном и дипломатическом экспертных уровнях. Для выработки мер взаимного доверия предложено внедрить систему гарантированного уведомления о планируемых пусках. Для исключения возможных попыток переоснащения обычных боеголовок на ядерные предложено разработать процедуры технического контроля за счет постоянно действующих инспекторов сторон.
Таким образом, действия американцев по разработке МБР и БРПЛ в неядерном оснащении дестабилизируют обстановку в мире и нарушают Договор о СНВ.
ОСНОВНЫЕ ВЫВОДЫ И ПРЕДЛОЖЕНИЯ
По оценкам российских и зарубежных политиков, к 2030 г. Соединенные Штаты смогут разработать, принять на вооружение и развернуть группировку ГЗСВ, способных в массированном ударе поражать пункты государственного и военного управления и основную часть контрсиловой группировки российских СЯС. Кроме того, система глобальной ПРО США и ее региональные сегменты могут существенно снизить боевые возможности СЯС ВС РФ по нанесению ответных ударов.
Владимир Путин в Послании Федеральному собранию подчеркнул: «Подобные действия могут свести на нет все ранее достигнутые договоренности в области ограничения и сокращения стратегических ядерных вооружений, привести к нарушению так называемого стратегического баланса сил».
Вице-премьер Дмитрий Рогозин заверил что «американская концепция «Мгновенного глобального удара» как основная стратегическая идея США – не останется без ответа».
В связи с этим могут быть предложены следующие направления и меры противодействия мгновенному глобальному удару.
Первое направление. Совершенствование форм и способов действий стратегических ядерных сил ВС РФ в части, касающейся экстренного рассредоточения, маневренных действий, передислокаций на большие расстояния с занятием скрытых позиционных районов. Применение нестандартных способов оперативной маскировки и введения противника в заблуждение относительно мест дислокации, состояний и перемещений ПГРК, группировок авиационной и морской составляющих СЯС. Завершение в установленные сроки эскизного проектирования боевого железнодорожного ракетного комплекса с учетом мер противодействия МГУ и преодоления эшелонированной ПРО США. Продолжение реализации оптимальных вариантов дислокации ракетных комплексов «Искандер».
Представляется целесообразным повторно обратиться к концепции создания нового ПГРК на основе ракетной системы «Курьер». Рассмотреть возможность патрулирования подводных лодок, оснащенных высокоточным оружием большой дальности в акваториях Тихого и Атлантического океанов с учетом недостатков географического положения территории США и концентрации ключевых объектов инфраструктуры на побережье государства (подробнее см. «Национальная оборона» №9/2012).
Оснащение существующих и перспективных МБР и БРПЛ эффективными средствами преодоления эшелонированной ПРО. Постоянное информирование руководства и общественности государств, на территории которых расположены объекты системы глобальной ПРО США и ее региональных сегментов, а также тактическое ядерное оружие, что эти объекты, являются первоочередными целями для российских высокоточных ударных средств.
|
|
Завершение создания облика системы ВКО РФ, обеспечение своевременного оповещения органов и пунктов управления и СЯС о стартах крылатых ракет МБР и БРПЛ Trident II с боеголовками в неядерном оснащении, корректируемых с помощью системы NAVSTAR. Реализация эффективных способов подавления этой системы. Совершенствование зенитных ракетных систем, способных к перехвату боевых блоков МБР, БРПЛ, сверхзвуковых и гиперзвуковых крылатых ракет. Сокращение сроков готовности средств ПВО/ПРО к отражению воздушно-космического нападения противника.
Обеспечение надежного и полного прикрытия и обороны российских СЯС и других важных объектов от средств воздушно-космического нападения вероятного противника. Совершенствование способов борьбы с ВТО БД с целью защиты шахтных пусковых установок и командных пунктов ракетных полков стационарного базирования в условиях, когда их координаты переданы США согласно Договору о СНВ.
Второе направление. Совершенствование системы боевого управления войсками и оружием с целью оперативного доведения до исполнительных органов и пунктов управления СЯС, системы ВКО и группировок ГЗСВ приказов (сигналов) на ответные действия и их боевое применение. Особое внимание следует уделить модернизации существующих и вводу в эксплуатацию перспективных пунктов управления.
Третье направление. Ускорение разработки и принятия на вооружение собственных ГЗСВ с одновременным созданием (совершенствованием) систем навигационно-топографического и геодезического обеспечения и средств подготовки полетных заданий на требуемых стратегических воздушно-космических направлениях.
Четвертое направление. Реализация ассиметричных и непрямых действий, позволяющих нивелировать превосходство США в технологиях и средствах вооруженной борьбы. К ним относятся: действия сил специальных операций и внешней разведки; различные формы информационного воздействия; политические, экономические и иные невоенные виды действия; угрозы нанесения высокоточных ударов по объектам ПРО и тактического ядерного оружия, находящихся на территории ряда стран-участниц блока НАТО с информированием населений о последствиях таких ударов и другие.
Таков далеко не полный перечень адекватно-ассиметричных мер противодействия угрозам мгновенного глобального удара, обеспечивающих реализацию функций стратегического (ядерного) сдерживания вероятных противников. По понятным причинам большинство мер противодействия МГУ не могут быть опубликованы в открытой печати.
В заключение представляется необходимым привести слова вице-премьера Дмитрия Рогозина в ходе выступления в Госдуме: «Любому агрессору стоит помнить о том, что именно ядерное оружие рассматривается Россией как основное средство сдерживания. Мы никогда не преуменьшали роль ядерного оружия, оружия возмездия как великого уравнителя шансов».
Александр Владимирович СЕРЖАНТОВ – заместитель начальника кафедры военной стратегии Военной академии Генерального штаба ВС РФ, генерал-майор, доктор военных наук, профессор
Мидыхат Петрович ВИЛЬДАНОВ – профессор Академии военных наук, Заслуженный военный специалист Российской Федерации, генерал-майор, кандидат военных наук, доцент
КОНЦЕПЦИЯ БЫСТРОГО ГЛОБАЛЬНОГО УДАРА
ГРНТИ: 78.21.00.
Белоусов Олег Михайлович,
Черномазов Илья Станиславович,
Пермский военный институт войск
национальной гвардии Российской Федерации
преподаватель кафедры тактики и СБП.
THE CONCEPT OF PROMPT GLOBAL STRIKE
Belousov O. M. ,
lecturer in tactics and SBP
Chernomazov I.S.,
lecturer in tactics and SBP
Perm military Institute of national guard troops of the Russian Federation.
АННОТАЦИЯ:
В статье рассмотрен вопрос концепции применения быстрого глобального удара вооруженными силами США, меры по противодействию и сдерживанию.
ABSTRACT:
In the article the question of concept of the use of prompt global strike by the U.S. armed forces, measures for combating and deterring.
Ключевые слова: быстрый глобальный удар, концепция «бесконтактной войны», система противоракетного наблюдения, крылатые ракеты морского (КРМБ) и воздушного (КРВБ) базирования типа «Томагавк».
Keywords: prompt global strike, the concept of «contactless war,» missile surveillance, naval cruise missiles (slcm) and the air (krwb) — based missiles such as «Tomahawk»
Быстрый глобальный удар (БГУ) (англ. Prompt Global Strike, PGS, также глобальный молниеносный удар) - инициатива вооруженных сил США по разработке системы, позволяющей нанести массированный разоружающий удар обычным (неядерным, англ. conventional) вооружением по любой стране в течение 1 часа, по аналогии с ядерным ударом при помощи межконтинентальных баллистических ракет (МБР).
По заявлению генерала Джеймса Картрайта: «В настоящее время, если речь не идет о ядерном ударе, могут пройти дни, возможно, недели» прежде, чем военные смогут начать атаку регулярными силами. Задача системы БГУ - предоставить возможность по нанесению быстрого и точного удара по любому региону мира в случае конфликта или иной чрезвычайной ситуации. Баллистическая версия могла бы производить пуск непосредственно с территории США. Система БГУ будет дополнять соединения Сил передового развёртывания, Экспедиционных воздушных сил (которые могут быть развернуты в течение 48 часов) и Авианосных ударных групп (АУГ, англ. Carrier battle groups, которые могут развернуться на театре военных действий в течение 96 часов). БГУ позволит атаковать в течение 60 минут любую область планеты или ближнего космоса.
США способны реализовать концепцию быстрого глобального удара исключительно для решения локальных задач.
После окончания холодной войны вероятность применения ядерного оружия как потенциальными противниками США, так и самими американцами неуклонно снижалась. На повестку дня встал вопрос пересмотра существовавшей военной доктрины. Новая концепция подразумевает достижение Соединенными Штатами глобального военного превосходства за счет расширения арсенала их вооруженных сил путем создания суперэффективных неядерных средств, способных наносить молниеносные удары по источникам угрозы.
В конце 2012 года в СМИ была распространена информация о проведении американскими военными компьютерной игры по отработке навыков нанесения массированных ударов высокоточными обычными вооружениями по вымышленной стране для причинения ей неприемлемого ущерба и принуждения к принятию политических условий, диктуемых США.
Целью этих учений была отработка концепции так называемого быстрого глобального удара (БГУ, Prompеt Global Strike), согласно которой предполагается поражение важнейших военных, политических и экономических объектов противника с использованием существующих и перспективных образцов высокоточного оружия. Предполагается, что в результате таких действий страна-жертва лишится возможности нанесения ответного удара агрессору, а разрушение ключевых объектов ее экономики приведет к коллапсу всей государственной системы.
В опубликованных материалах указывалось: поставленная в рамках этой военной игры цель была достигнута. Разбор учений показал, что в результате удара по достаточно крупной и высокоразвитой стране с расходом 3500–4000 единиц обычного высокоточного оружия в течение шести часов она понесет неприемлемое разрушение всей инфраструктуры и лишится способности сопротивляться.
Совершенно очевидно, что данная «утечка» информации не является случайной и несанкционированной. Пентагон весьма недвусмысленно показывает миру, что у США появляется качественно новый вид стратегического оружия, которое позволяет решать задачи, ранее возлагавшиеся исключительно на ядерные силы.
Фактически американцы предпринимают попытку реализовать концепцию «бесконтактной войны». На качественно новом техническом уровне они стремятся сделать то, что не удалось совершить в XX веке: только воздушными ударами достигнуть политических целей в крупном военном конфликте.
Можно ли «выбомбить» противника? В 1993 году с атомной ракетной подводной лодки США типа «Огайо» проведен экспериментальный пуск баллистической ракеты «Трайдент-2» с обычными боеголовками с целью проверки возможности поражения высокозащищенных в инженерном отношении точечных объектов. Однако дальнейшие работы в этом направлении велись недостаточно интенсивно.
Теракт 11 сентября 2001 года активизировал эту деятельность и к январю 2003-го проект быстрого глобального удара был утвержден президентом Джорджем Бушем-младшим. После детальной проработки данной идеи в Министерстве обороны и научных учреждениях США ее признали технически осуществимой, что и позволило в 2007 году конгрессу одобрить концепцию БГУ.
В соответствии с этой доктриной в случае возникновения угрозы нападения на Соединенные Штаты или американские объекты и граждан за рубежом, вооруженные силы США должны быть способны в течение 60 минут нанести удар высокой мощности и точности по любой точке земного шара с целью нейтрализации таких действий.
Силы быстрого глобального удара станут частью стратегической триады США и будут действовать в тесной увязке с другими видами вооруженных сил.
Концепция БГУ предполагает создание полноценной боевой системы, включающей, помимо собственно ударных компонент, подсистемы разведки и наблюдения, командных пунктов и связи, а также средств радиоэлектронного подавления.
Основу ударных средств этой доктрины составят баллистические ракеты наземного и морского базирования в неядерном оснащении и гиперзвуковые ракеты большой дальности, запускаемые с воздушных носителей. В отдаленной перспективе предполагается использовать для нанесения ударов и космические платформы.
Оснащенные обычными боеголовками баллистические ракеты являются сегодня оружием, в наибольшей степени отвечающим требованиям, предъявляемым к ударным компонентам БГУ. Они обеспечивают высокую точность поражения (круговое вероятное отклонение – 100–150 метров), короткое время доставки боеприпаса (не более 30–40 минут). Значительная скорость движения при соприкосновении с объектом позволяет уничтожать цели различного типа, в том числе заглубленные в грунт. Большой забрасываемый вес (до 3,5 тонны) предоставляет возможность использования разнообразных видов боевых частей, включая кассетные, а также специальные беспилотные летательные аппараты.
Вместе с тем есть ряд условий, делающих применение баллистических ракет в обычном оснащении весьма проблематичным.
Во-первых, система противоракетного наблюдения России, а в ближайшей перспективе и Китая может классифицировать групповой пуск таких ракет (для надежного поражения отдельного объекта необходимо как минимум две-три) как ядерное нападение, что приведет к ответному адекватному удару.
Во-вторых, договоры СНВ ограничивают общее число развернутых баллистических ракет и не делают различия между их оснащением. То есть ракеты наземного и морского базирования с обычными боеголовками в США могут появиться только после соответствующего сокращения существующих ядерных.
Разрешение первой из этих проблем применительно к ракетам наземного базирования Соединенные Штаты предполагают за счет их раздельного размещения. Однако при нарастании напряженности этот фактор может и не сработать – Россия вполне способна предположить, что США разместили в шахтах для неядерных ракет ядерные. Вторая преграда устранима путем подписания соответствующих договоренностей. Не зря, видимо, администрация Дональда Трампа вновь поднимает тему «ядерного нуля».
С учетом указанных ограничений количество баллистических ракет морского и наземного базирования в неядерном оснащении, которые в среднесрочной перспективе вооруженные силы США способны поставить на боевое дежурство, в пределах 100–150 единиц.
Важнейшим ударным элементом БГУ является создаваемая гиперзвуковая ракета Х-51А со скоростью полета 6500–7500 километров в час. Однако проведенные четыре ее испытания не дали положительного результата. И хотя программа разработки не закрыта, появление такой ракеты можно ожидать только через пять – десять лет, а принятие на вооружение и поставки в войска – лишь в отделенном будущем.
Таким образом, в среднесрочной и даже долгосрочной перспективе каких-либо принципиально новых систем оружия в достаточном количестве для достижения оперативно значимого эффекта в рамках концепции БГУ армия США не получит.
В дальнейшем возможно появление принципиально новых средств поражения, таких как гиперзвуковые ракеты воздушного или даже космического базирования, которые выведут американцев на уровень качественного превосходства в воздушно-космических вооружениях по отношению к другим государствам.
Но такое положение вряд ли сохранится достаточно длительное время, поскольку и в России, и в Китае, который демонстрирует исключительно высокие темпы развития военно-технической сферы, такие разработки также идут. Пусть с отставанием, но подобные образцы будут приняты на вооружение, что нейтрализует американский военно-технический отрыв в данной сфере.
В связи с этим США в рамках концепции БГУ, по крайней мере в среднесрочной перспективе, могут опираться главным образом на крылатые ракеты морского (КРМБ) и воздушного (КРВБ) базирования типа «Томагавк», стратегическую, тактическую и палубную авиацию.
Состоящие на вооружении американских ВМС КРМБ, имея дальность пуска 1600–2400 километров, обеспечивают поражение цели боевой частью 340–450 килограммов при точности попадания пять – десять метров.
Эти ракеты могут применяться со всех современных кораблей и подводных лодок США. На 23 многоцелевых подводных лодках (ПЛ) типа «Лос-Анджелес» может быть размещено по 12 КРМБ. По столько же подобных ракет несут новые американские многоцелевые ПЛ типа «Сивулф» (три единицы) и «Вирджиния» (девять единиц). По программе переоборудования ракетных ПЛ типа «Огайо» в носители «Томагавков» переоборудованы четыре единицы, каждая из которых способна нести по 154 КРМБ. Все 62 новейших американских эсминца типа «Арли Берк» имеют вертикальные пусковые установки (ВПУ) Mk.41 с 96 ячейками. В ударном варианте они принимают до 56 КРМБ, в многоцелевом – восемь. Каждый из 22 ракетных крейсеров типа «Тикондерога», имея 122 ячейки ВПУ, несет в типовой загрузке 26 КРМБ. Всего потенциально на кораблях ВМС США может быть размещено до 4000 и на подводных лодках – до 1000 КРМБ.
Однако реально, учитывая степень оперативной готовности, максимально с кораблей и подводных лодок ВМС США в состоянии применить не более 3000 КРМБ.
Помимо этого, крылатыми ракетами большой дальности оснащены американские стратегические бомбардировщики. В настоящее время в боевом составе ВВС США насчитывается около 150 подобных самолетов, в том числе порядка 60 Б-52Н, 50 В-1В и 16 В-2А. На хранении имеется еще около 80 самолетов. Из них носителями крылатых ракет воздушного базирования являются самолеты В-52Н, способные нести до 20 КРВБ при максимальной загрузке. Всего группировка стратегической авиации США может использовать за вылет около 1200 КРВБ. Итого все носители крылатых ракет способны применить в одном ударе до 4200 ракет.
Кроме ракет в рамках первого удара возможно задействование до 2500–3000 самолетов тактической и палубной авиации, которые могут наносить удары по объектам на глубину до 600 километров от границы.
Это достаточно внушительные силы и при отсутствии эффективного противодействия они способны уничтожить или вывести из строя уже в первом ударе до 1000 важных объектов на российской или китайской территории. В результате такого удара может быть уничтожено 80–90 процентов ядерного потенциала России или до 90 процентов и более Китая, частично дезорганизована система государственного и военного управления, подавлена или ослаблена на отдельных оперативно-важных направлениях система ПВО.
Но если учесть некоторые факторы, которые будут действовать в реальной обстановке, то возможность нанесения БГУ становится сомнительной.
Во-первых, США могут принять данное решение в отношении России или Китая лишь при условии резкого обострения отношений между государствами.
Во-вторых, такому удару обязан предшествовать достаточно длительный угрожаемый период, когда американское руководство в оправдание предстоящей агрессии будет вынуждено вести серьезную информационную кампанию. В это время США и их союзникам необходимо осуществлять стратегическое развертывание группировок своих ВВС и ВМС в районы боевого предназначения, создавать необходимые материальные запасы, наращивать военную инфраструктуру в районах предстоящих боевых действий, вести разведку объектов планируемых ударов. Это весьма продолжительное время (вероятно, несколько месяцев), которого вполне достаточно для принятия ответных, весьма эффективных мер. Так, например, как показал опыт Ирака в 1991 году и последующих конфликтов, за счет качественно проведенных мероприятий оперативной маскировки можно навести значительную часть ударных сил противника на ложные цели. При этом если США используют в первом ударе основной запас своих крылатых ракет большой дальности, их может не остаться в достаточном количестве для последующих ударов. И тогда успех операции окажется под вопросом.
В-третьих, по продолжительности этот удар будет длиться несколько часов (по опыту упомянутых компьютерных учений – до четырех – шести). А уже через один-два часа, когда руководству России или Китая станет очевиден масштаб агрессии (даже в случае достижения оперативной внезапности), может быть принято решение на ответный ядерный удар. При этом большая часть СЯВ еще сохранится. То есть для США совершенно очевиден высокий риск перерастания такого конфликта из обычного в ядерный. Причем противник может первым принять решение на применение стратегического ядерного оружия. Поэтому провоцировать такую атаку своей территории без гарантий ее надежного отражения американцы вряд ли станут.
И в-четвертых. Глобальный удар не будет «быстрым», поскольку на его подготовку уйдет много времени – несколько месяцев. То есть по сути дела он уже не сможет стать специфической формой применения средств воздушного нападения – БГУ. Это будет обычный первый ракетно-авиационный удар, проводимый в рамках начальной воздушной наступательной операции.
Атаковать Россию или Китай с ограниченным количеством средств воздушного нападения не имеет смысла ни в политическом, ни в стратегическом отношении.
Если же в качестве объекта такого удара рассматривать другие крупные страны, например, Иран, то его нанесение имеет смысл лишь в том случае, если он станет частью достаточно масштабной военной операции с участием других видов вооруженных сил. То есть если это будет первый ракетно-авиационный удар начальной воздушной наступательной операции.
Совершенно иная картина складывается, если рассмотреть нанесение удара по отдельным особо важным объектам для достижения локальной цели с применением сравнительно ограниченного состава вооружения.
В этом случае нет необходимости длительной подготовки. Атака может быть осуществлена боеготовыми силами немедленно с поступлением приказа.
Такие действия станут внезапными не только в оперативном или стратегическом отношении, но и в тактическом. Полет к цели ограниченного количества крылатых ракет или самолетов можно выполнить на малых и предельно малых высотах вне зоны наблюдения наземных средств контроля воздушной обстановки, при минимальной продолжительности удара, когда факт его нанесения противник выявит уже после завершения атаки.
Поэтому можно утверждать, что при существующем положении дел и на среднесрочную перспективу концепция БГУ имеет смысл для решения задач исключительно локального характера против объектов на территории государств, которые не способны ответить агрессору и не имеют гарантий безопасности со стороны третьих, достаточно мощных государств.
Быстрота, внезапность и глобальность удара (до 60 минут в соответствии с концепцией) может быть достигнута лишь при условии, если во всех жизненно важных районах будут присутствовать группировки ВМС и ВВС США. Это означает, что для решения внезапно возникающих задач американцы смогут задействовать весьма ограниченные силы: несколько десятков крылатых ракет большой дальности и самолетов тактической (палубной) авиации. При создании условий применения баллистических ракет в обычном снаряжении возможно применение некоторого их количества.
Указанные силы способны вывести из строя или уничтожить, в зависимости от поставленной задачи, одно-два крупных предприятия, либо два-три пункта военного или государственного управления, либо один-два площадных полевых объекта научно-исследовательского характера или лагерей подготовки боевиков.
То есть на ближнесрочную и среднесрочную перспективу быстрый глобальный удар может наноситься исключительно с целью решения локальных задач. Например, для ликвидации отдельных политических деятелей или уничтожения руководства каких-либо организаций (объявленных террористическими), лишения отдельных государств возможности реализовывать программы развития, которые в США сочтут угрожающими их безопасности, приостановки в отдельных странах некоторых опасных для американцев и их союзников направлений научно-исследовательской деятельности.
В любом случае сама по себе концепция БГУ является грубейшим нарушением международного права, поскольку предполагает нанесение ударов по объектам суверенных государств без весомых в правовом отношении оснований и формального объявления войны.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
- Материалы по разбору учений Prompet Global Strike 2016г.