Табаков еврейская фамилия. Памятные встречи

Арифметика жизни Олега Табакова внушает безмерное уважение и тонкий трепет.

За спиной у Олега Павловича 60 лет службы в театре и больше 100 ролей в кино.

В 21 год Олег, он же Лелик, вошел в правление самого молодого и самого революционного по тем временам московского театра «Современник».

В 29 лет получил инфаркт.

В 32 — первую Государственную премию.

В 35 стал директором «Современника».

В 39 начал «учить детей», взяв себе первых учеников.

В 50 встал у руля Школы-студии МХАТ.

В 52 создал свою «Табакерку», театр на улице Чаплыгина.

До 82 лет выходил на сцену.

Когда родился старший сын…

О том, что для Олега Табакова театр всегда был на первом месте, говорят многие факты его биографии. Вот, например, родился первенец: старший сын Антон. Ему бы побольше внимания уделить… Не тут-то было!

Олег Табаков с сыном Антоном. Фото: www.globallookpress.com

Вот как рассказывал об этом несколько лет назад Антон Табаков:

— По иронии судьбы я появился на свет на родине отца, в Саратове, где гастролировал «Современник». Из роддома в Москву меня «депортировали» в люльке с незнакомой стюардессой. Та долго отказывалась от «подарка», пока родители не поклялись ей, что ребенка непременно встретят. Встретили. И, надеюсь, ни с кем не перепутали.

Прелести кочевой театральной жизни я испытал вскоре после своего рождения. Как-то, опаздывая на поезд, папа с мамой (актрисой театра «Современник» Людмилой Крыловой . — Ред.) бежали по перрону, схватив меня, тогда еще младенца, в охапку. Состав вот-вот должен был тронуться, поэтому ребенка, словно какой-то сверток, начали по рукам передавать в вагон. Едва родители, запыхавшись, прыгнули на подножку, поезд отошел от перрона. Думаю, сцена была впечатляющая. В общем, в раннем возрасте, да и потом, конечно, жизнь родителей я не облегчал. Однажды, рассказывал отец, не зная, как меня унять, он не придумал ничего лучшего, чем залезть в деревянную кроватку и сунуть мне свою грудь.

Людмила Крылова с сыном Антоном. Фото: www.globallookpress.com

Отец вместе с Олегом Ефремовым и Евгением Евстигнеевым в те годы трудился над созданием «Современника» и все свое время уделял любимому детищу. На собственных чад — меня, Мишу и Дениса — времени практически не оставалось.

— Но вами наверняка занимались бабушки и дедушки. Кем были родители Олега Павловича?

— Дедушка Павел Кондратьевич был удивительный! В своих рассказах он поразительным образом умел сочетать научные познания с цитатами классиков, наизусть читал Аверченко... Приезжая в Москву из Саратова, дедушка всякий раз останавливался не у нас, а как человек независимый предпочитал жить в гостинице «Пекин»: для него это был своего рода шик. Для меня же походы к нему становились еще одним развлечением. Дедушка к тому времени был в разводе, очень любил женский пол, и, естественно, ему хотелось произвести впечатление.

Моя бабушка была первой или второй супругой Павла Кондратьевича, а вообще у дедушки было столько жен, что эту цифру даже страшно произнести вслух. В те годы он работал в санатории «Пады» под Саратовом, мы летом ездили к нему погостить. Дед выращивал фантастически вкусные помидоры «бычье сердце». Благодаря своим познаниям в области биохимии он их так удобрял, что они были немыслимых размеров и весили по 2,5 килограмма каждый.

Бабушка, папина мама Мария Андреевна , жила с нами. Врач-рентгенолог, светская дама и эстетка, рожденная в местечке Балта, она всегда была подчеркнуто вежлива и корректна. Надо сказать, Мария Андреевна (а до нее — баба Катя и баба Аня, мои прабабки) с трепетом относилась ко всему, что связано с фамилией Табаковых. В то время мы жили в коммунальной квартире, у нас не было телефона, а чтобы позвонить по автомату, надо было спускаться вниз. Родители бесконечно спорили, кто это сделает. Отец просил: «Люся, ну пойди позвони, мне срочно надо...». Мама отвечала: «Я не могу, ты же понимаешь...» Начиналась перепалка, во время которой качающая меня в колясочке баба Катя с умилением говорила: «Вот Антошенька вырастет, он-то и будет бегать для папки по телефону звонить».

Артисты Людмила Крылова и Олег Табаков. 1964 г. Фото: РИА Новости / Мирослав Муразов

А еще у меня была замечательная няня Мария Николаевна . Она растила моего отца в Саратове. Потом он перевез ее в Москву, и она стала пестовать меня. Поставив на ноги сначала папу, затем — меня, Мария Николаевна, верующая одинокая женщина, с чувством выполненного долга решила, что пора помирать. Зачем жить дальше? Она не видела в этом смысла, тем более что была очень больным человеком: ее мучили тромбофлебит и куча других недугов. И вот Мария Николаевна начала договариваться с отцом: вот, мол, Олежек, ты меня похорони там-то, у меня есть сберкнижка, все готово... Но родилась сестра Сашка — и случилось чудо: няня воскресла, хотя действительно была на пороге смерти. Обретя смысл жизни, она еще восемь лет жила, забыв о своих болячках.

Мне было лет пять, когда папе и Евгению Александровичу Евстигнееву выделили малогабаритные квартиры в новом блочном пятиэтажном доме в районе метро «Аэропорт». Но очень скоро мы перебрались на Тверскую-Ямскую, в довольно большую квартиру, правда, на последнем этаже и, как положено, с протечками.

Казалось, он работал 24 часа в сутки

— Отец в те годы был общественным директором «Современника», ходил с большим портфелем и помогал решать в театре административно-хозяйственно-художественные вопросы. Он всегда или почти всегда делал то, что хотел, и по-другому жить не мог. Так что определенный его культ существовал и дома. Если был голоден — все кидались его кормить. Если был сыт — веселился, шутил, и все радовались вместе с ним. Мама пыталась обратить внимание на заботы, связанные с ней, с детьми, с домом, но отца они волновали мало.

Актеры московского театра «Современник» Евгений Евстигнеев, Олег Табаков и Андрей Мягков в сцене из спектакля «Большевики» по пьесе Михаила Шатрова. 1969 г. Фото: РИА Новости

Казалось, он работал 24 часа в сутки. Думаю, из-за этого в 29 лет у него случился обширный инфаркт. Положение было настолько серьезным, что друзья приходили к нему прощаться. Только после этого папа научился отдыхать. Например, вернувшись с репетиции, он всегда спал перед вечерним спектаклем. Вокруг могло происходить что угодно, — гроза, землетрясение — но отец знал, что организм нуждается в восстановлении, и мог спать стоя, лежа, сидя. Эта способность передалась и мне. Хотя я никогда не думал, что мне она может пригодиться. Тем более что я сам, в отличие от отца, не слишком серьезно относился к театру. Отец таланта во мне не видел и рекомендовал обратить внимание, например, на завод «Калибр».

— Когда вы осознали, что ваш отец — знаменитый актер?

— Мне кажется, я всегда предполагал это, потому что видел его не только дома, но и на экране. Другое дело, что я считал это естественным. Однажды произошла такая история. Мы поехали к дедушке в деревню Пады под Саратовом (мы часто ездили туда на папиной «Волге», всегда по одной и той же дороге, мимо разных русских деревень со старинными названиями типа Конь-Колодец) и где-то возле Воронежа попали под дикий проливной дождь. Представьте себе: грунтовая дорога, мокрая глина, суглинок, колеса пробуксовывают... Короче, застряли капитально. Под жутким ливнем, в ночном кошмаре пытаемся в ближайшей деревне отыскать трактор. Долго стучим в дверь какого-то дома, пока нам наконец не открывают... А дальше — немая сцена. В те дни (это были семидесятые годы) по телевизору как раз демонстрировался фильм «Семнадцать мгновений весны». Вышедший на крыльцо сельчанин просто обалдел: предположить, что в его деревне Конь-Колодец застрянет машина «самого Шелленберга», он, понятное, дело, не мог. Нас не только вытащили, но и обогрели, накормили и оставили ночевать. Вот она, волшебная сила искусства!

Олег Табаков в роли Шелленберга. 1973 г. Фото: РИА Новости

— Вы обижались на отца?

— Я обижался на отца всегда. И то, что он не взял меня к себе на курс, а потом в театр, — это как раз ерунда. Другое дело, я считал, что он очень мало уделяет мне внимания, что несправедлив, слишком категоричен. Хотя в «Табакерку» отец все-таки меня взял...

— Ну о чем-то вы с ним все-таки беседовали?

— Помню, папа рассказывал, что в молодости покупал по 10-15 экземпляров приложения к журналу «Красноармеец», в котором печатались «Озорник» Ардова, «Прекрасная дама» Толстого, «Золотой теленок», и хранил эти книжечки до тех пор, пока они не становились дефицитом, после чего продавал их за большие деньги. А в 9 лет он припрятывал от родителей довески от буханки: хлеб тогда выдавали по карточкам. Когда скопленные кусочки по весу составили целую буханку, он отнес их немецкому военнопленному, который ремонтировал школу, а тот в обмен сделал ему деревянный автомат…

Удавалось ли отцу скрывать свой обман?

— Если уж вернуться к теме обид, то больше всех в нашей семье, вне всякого сомнения, страдала мама. Когда папа стал директором «Современника», она фактически осталась без ролей. Отцу проще было сказать ей, чем кому-либо из артистов: «Люся, ты пойми, я исполняющий обязанности директора театра. Ну как я могу? Ну дам тебе роль, и как я буду людям в глаза смотреть? Неловко, некорректно это...» Иногда он был искренен, иногда кривил душой...

— И вы, и ваша сестра Александра были сильно обижены на Олега Павловича, когда он ушел к Марине Зудиной. Какую боль он причинил вашей маме, и говорить не приходится…

— Родители не ладили давно. Часто скандалы возникали из-за ерунды, из-за какого-то пустяка, а закончиться могли чем угодно. Удавалось ли отцу скрывать свой обман? Мне было понятно, что происходит, думаю, матери — тоже. Да и Саша, вне всякого сомнения, догадывалась. Но мы делали вид, что все нормально. Папа потом объяснял, что скрывал роман с Мариной исключительно из нежелания причинить нам боль. Он сам испытал это на себе, когда его отец, которого он очень любил, оставил мать. Вернувшись с войны, мой дед привез новую семью и ушел из дома. Папа тогда действительно очень страдал (в ту пору ему было лет 13), но я не уверен, что воспоминания о тех переживаниях были главной причиной того, что он так долго не решался оставить нас. В каком-то интервью отец рассказал об эпизоде, который все расставил на свои места. Будто в очередной раз, вернувшись со съемок, уставший и раздраженный, он спросил нас с Сашей: «Что вас связывает со мной?» Мы вроде ушли от ответа, и тогда что-то в нем надорвалось. Ему показалось, что дома его не уважают, тем более что отношения с мамой уже лет десять как испортились, и она в порыве не раз говорила: «Нам надо развестись». Мне его рассказ кажется слишком театральным. Может, он спрашивал, может, мы что-то отвечали. Но не те слова и не в том контексте. Мать многое позволяла отцу и делала все, чтобы ему было хорошо, комфортно, чтобы он мог заниматься любимым делом.

Олег Табаков и актриса Марина Зудина с сыном Павлом и дочерью Машей. Фото: РИА Новости / PR-департамент BOSCO

Представить Олега Табакова вне сцены было действительно трудно. Сам он признался как-то: «Занятие театром — работа почти солдатская. Не хочется — надо! Холодно — надо! Жарко — надо! Я был директором „Современника“, когда умерла мама. Похоронил ее — и тут же должен был выйти на сцену… Человек должен быть счастлив от того, что он делает. Если бы мне не давали играть, я бы платил, чтобы выйти на сцену… Немного, рублей по триста, но платил бы…»

Первый инфаркт он перенёс в 1965 году. Подняла Табакова на ноги Галина Волчек, ждавшая его выздоровления, чтобы продолжить ставить с ним «Обыкновенную историю». Ему тогда было 29 лет. Позже он смешно пародировал друзей, которые приходили к нему в больницу прощаться: все думали, что умирает. Табаков вообще на все смотрел как на представление – лицедей от макушки до кончиков пальцев. «Русский актёр – самая бесстыдная профессия», – говорил он весьма справедливо.

Табаков гордился коктейлем своего происхождения – русская, украинская, польская, мордовская кровь. По второму браку матери с Гуго Гольдштерном он породнился ещё и с евреями. Ещё крепче с ними его связал антисемитизм. Лёлик, как называли Табакова в детстве, помнил истории своего дяди Толика о погромах и резне, которые гуляли на Украине, где жили их родственники в начале прошлого века. Его дед прятал у себя еврейских стариков и детей.

Лёлик родился и вырос в Саратове в семье медиков Павла Табакова и Марии Березовской. После революции квартиру у родителей забрали и поделили на коммуналки – им осталось лишь несколько комнат. Остальное пространство было заселено самыми разными людьми – например, практикующим психотерапевтом «дядей Володей Кацем». Кац спасал саратовскую номенклатурную элиту от алкоголизма, вёл приёмы на дому. Когда Лёлику удавалось, он пробирался к нему в комнату, прятался под кроватью и подслушивал, как дядя Володя заклинает: «Вы перестанете пить от первого стакана, от первой рюмки водки…»

Табаков говорил, что настоящей войны не видел. Один лишь раз огромное красно-чёрное зарево полыхало над Саратовом, когда горел разбомбленный нефтезавод «Крекинг». Отец ушёл на фронт, мать очень долго болела, и всё время хотелось есть. Как только мать стала чувствовать себя лучше, родственник дядя Толя устроил её в госпиталь в Эльтоне – небольшом посёлке в Сталинградской области. Туда и переехали на два года. От Эльтона, писал Табаков, только отогнали немцев, в госпиталь доставляли раненых из-под Сталинграда и Курска.

Мать иногда приносила с работы оставшуюся еду, но кашей с мясом Лёлик все равно долго называл блюдо из подгоревшей пшенки – его собственное изобретение. Лёлик пел в палатах для раненых, и за выступления он получал компот или рисовую кашу с фруктами: «Это была еда избранных, то есть тяжелых больных». В Эльтоне был кинотеатр и героическое кино. Фрицы на экране выглядели совершеннейшими идиотами, и Лёлик никак не мог понять, почему, раз они настолько тупые, его отец воюет с ними уже два года.

После войны семья вернулась в Саратов. И мать записала Лёлика в шахматный кружок при Дворце пионеров. Вскоре туда по случайности зашла Наталья Сухостав, набирающая новичков в свой детский театр. Она попросила желающих играть на сцене пройти тест – громко, на весь зал произнести «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Лучше всех с задачей справился Лёлик – он был зачислен в труппу и скоро появился на сцене. В школу-студию МХАТ Табаков тоже поступил легко, хотя и написал во вступительном сочинении что-то противоречивое про выстрел «Авроры». Его за это лишили стипендии в первом семестре. Но дальнейшая учеба прошла весело и без напряжения.

С 1956 года Табаков уже на театральной сцене и в кино. Роли не всегда главные, но всегда яркие, запоминающиеся, блестящие. Играл женщин и мужчин с одной и той же лёгкостью. Переиграл людей во власти всех сортов и калибров – от председателя сельского райсовета до руководителя германской разведки Вальтера фон Шелленберга. После премьеры «Семнадцати мгновений весны» в киноклубе на Лубянке Юрий Андропов уединился с Табаковым, чтобы сказать ему: «Олег Павлович, это безнравственно – так играть гитлеровского генерала!» Племянница фон Шелленберга позже прислала Табакову открытку с благодарностью за доброту, с которой он подошёл к работе над ролью.

Табакова называли хулиганом – он подстраивал коллегам всякие мелкие неприятности ради смеха, имел по этому поводу скандалы за кулисами. Константин Райкин как-то сказал: «Олег Павлович слишком панибратствовал с Мельпоменой. Он, безусловно, выдающийся артист, но был бы ещё более выдающимся, если бы не дёргал её за хвост, за грудь, не шлёпал по заднице, по плечу. Никому это не позволено!» Табаков точно знал, что каждый сам определяет дозволенное – и да, он не был театралом, который падает ниц пред Мельпоменой. Он был из плоти и крови. Возможно, даже слишком для творческого человека ориентирован на жизнь телесную, чувственную.

О еде, например, мог говорить часами. Легко просил добавки понравившегося блюда, ел как истинный эпикуреец, не стесняясь внешних проявлений. Райкин рассказывал, что однажды в гостях у американского культурного атташе на Кутузовском проспекте в Москве уже известный советский актёр театра и кино Олег Табаков вылизал тарелку. Возможно, чтобы показать американцу, насколько вкусно ему было. Посмотрев в сильно округлившиеся глаза атташе в финале действа, Табаков сказал: «Прости, старик, у меня было голодное детство». И парой следующих движений языком довёл тарелку до совершенного блеска. Тот, забыв поменять выражение на лице, так в оторопи и застыл.

Удача улыбалась Табакову не всегда, кстати, а иногда он ею и вовсе пренебрегал. В 1967 году чешский режиссёр Карл Райш готовился снимать фильм «Айседора» с Ванессой Редгрейв в главной роли – Табакову была дана роль Есенина. Контракт на руках, с режиссёром полное взаимопонимание, европейская слава на горизонте – он не поехал. Отказался от работы, славы и баснословного по тем временам гонорара в сорок тысяч фунтов. Не смог оставить «Современник», «свой театр». Но и с «Современником», который он возглавил в 1970 году, через шесть лет пришлось почти расстаться.

С 1973-го он начал преподавать, через три года набрал свой курс. В конце 70-х начальник РСУ Бауманского района Юрий Гольцман помог студии Табакова получить в пользование подвал на улице Чаплыгина – бывший угольный склад, загаженный алкоголиками и бомжами. Вместе со студийцами они вынесли всю грязь и смрад подвала, отмыли его, отремонтировали и начали репетировать. Мытьё сортира собственными руками с тех пор стало неизменным пунктом образовательной программы Табакова – пример подал он сам.

В начале 80-х в их репертуаре было уже шесть спектаклей. О них писали ведущие театральные критики СССР, министр культуры Демичев приглашал на их спектакли своих коллег из социалистических стран. Вскоре ЦК комсомола послал студию на гастроли в Венгрию, и их спектакль имел там успех. В общем, театр был готов к запуску, но в конце концов Министерство культуры отказалось выдавать разрешение на открытие, мотивируя это «политической незрелостью» Табакова и его «непредсказуемым поведением». Драматург Виктор Розов, один из подписантов прошения о создании театра, вернулся с заседания в министерстве с такими словами: «Вы знаете, Олег, а ведь никто про вас хорошего слова не сказал. Понимаете, какая вещь?»

Табаков понимал. Театр остался на полулегальном положении, существовал, как и прежде, на деньги Табакова – ему, как и прежде, помогали власти района. Тем временем «Современник» отказался принять студийцев в труппу, объясняя решение, опять же, непредсказуемостью Олега Павловича. Студийцы печально разошлись по разным театрам. Впрочем, Табаков бы не был Табаковым, если бы в итоге всё не закончилось успехом – спустя ещё семь лет «Табакерка» стала театром.

В предисловии к его воспоминаниям – книжке «Моя настоящая жизнь» – Анатолий Смелянский называет его человеком, «страдавшим комплексом полноценности». И это очень точно. В начале рассказа Табакова о его жизни есть вот какая подробность: «Я появился на свет желанным ребенком. Хотя много позже мама призналась, что тогда она училась на пятом курсе медицинского факультета, и в ее планы не входило заниматься деторождением. Меня старались, как бы это сказать… В общем, извести. Но не тут-то было. Так что живучесть, бойкость и развитый инстинкт самосохранения считаю своими врожденными качествами».

Три театра за одну жизнь, больше 200 ролей на сцене и в кино, не считая озвучки и радиоспектаклей. Он сам поставил порядка 40 спектаклей в семи странах, создал актёрские школы в России и Америке, организовывал фестивали, проводил творческие вечера, терпел бесконечные комиссии и заседания. Полный кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством», кавалер французского Почетного легиона, обладатель 25 театральных и кинопремий. В 2012 году он стал доверенным лицом кандидата в президенты Владимира Путина – оппозиционная общественность шикала: стелется, дескать. Кому «стелется», кому «дослужился». Сам Табаков по этому поводу эмоций не высказывал, принял как должное. Когда интервьюеры выстраивали перед ним ряд его заслуг, удач и несомненных достижений, он лишь бровью поводил: ну да, дескать, было. Константин Богомолов, узнав о его смерти, написал: «Табаков – это глагол». Бесконечно жаль, что этот глагол принял форму законченного действия. Но сам Табаков говорил: «Я знаю, откуда пришёл, и я знаю, что жизнь после меня не остановится».

Советский и российский актер, народный артист СССР Олег Табаков скончался в возрасте 82 лет, об этом сообщил телеканал РЕН-ТВ , информацию подтвердили в пресс-службе театра Табакова.

Состояние 82-летнего Табакова ухудшилось в конце ноября 2017 года, когда его госпитализировали в отделение реанимации городской клинической больницы имени Пирогова (Москва). Точный диагноз актера при этом остался невыясненным. По неподтвержденной информации канала РЕН ТВ, у Табакова диагностировали сепсис — заражение крови возбудителями инфекции.

Похоронят артиста 15 марта на Новодевичьем кладбище в Москве. Как стало известно Федеральному агентству новостей , отпевание пройдет ранее в тот же день в Софийском соборе.

В 9.00 состоится прощание с артистом в МХТ им. Чехова. Панихида начнется в 11.00 в Софийском соборе напротив Кремля, где служит духовник Табакова.

Олег Табаков родился 17 августа 1935 года в Саратове в семье врачей. В его родословной намешаны крови четырех национальностей: русская, мордовская, украинская и польская.

Театр вошел в жизнь Табакова во многом случайно. Когда ему было 13 лет, отец ушел из семьи. Олег остался без присмотра и стал проводить время среди местной шпаны. Тогда мать отвела его за руку в драматическую студию при городском Дворце пионеров. Впрочем, мальчик и раньше любил театральные постановки, поэтому не стал сопротивляться.

Олег Табаков в фильме «Несколько дней из жизни И.И. Обломова». Фото: скриншот видео

Как признавался адвокат Генри Резник, который занимался в студии вместе с Табаковым, тот уже тогда считался местной знаменитостью. После окончания 10 класса будущий актер уехал в Москву и держал экзамены сразу в два творческих вуза: ГИТИС и Школу-студию МХАТ. Он поступил в оба заведения, но выбрал школу-студию, которую окончил в 1957 году.

Первоначально его распределили в драматический театр Станиславского. Но вскоре Табаков вместе с Олегом Ефремовым, Игорем Квашой, Галиной Волчек и другими молодыми актерами организовал студию молодых актеров при МХАТ. После третьей премьеры актеры-«старики» обвинили молодежь в попрании традиций и отправили молодой коллектив в свободное плавание. Вскоре бывшая студия стала театром «Современник» — одним из самых популярных в Москве.

В 1960-е годы Табаков работал в буквальном смысле на пределе сил: много играл как в «Современнике», так и в кино. В итоге в 1965 году (в 30 лет!) у него случился инфаркт. Врачи подумывали и вовсе запретить ему выходить на сцену. Но уже через два месяца Табаков сыграл Адуева-младшего в «Обыкновенной истории» Гончарова, теряя каждый вечер по полтора килограмма веса.

В 1970 году лидер «Современника» Олег Ефремов перешел во МХАТ. Поэтому Табаков, не оставляя кино- и театральную карьеру, стал директором театра. В эти годы он закрепил свой статус всесоюзной звезды, снявшись в фильмах «Семнадцать мгновений весны» (1973, роль начальника разведки генерала Шелленберга), «Неоконченная пьеса для механического пианино» (1977, роль Павла Петровича Щербука), «Несколько дней из жизни И.И. Обломова» (1979, роль Ильи Ильича Обломова).

В середине 1970-х годов Табаков занялся педагогикой. Он набрал в ГИТИСе свой курс, на базе которого зимой 1979 года появилась студия Олега Табакова — будущий театр «Табакерка», который Олег Павлович возглавлял до последних дней.

В те годы Табаков мало снимался в кино (чаще — в эпизодах), зато перезапустил свою актерскую карьеру: в 1983-м он перешел в МХАТ, где сразу стал играть классические роли: Сальери («Амадей»), Сорин («Чайка»), Фамусов («Горе от ума»). Одновременно Табаков озвучил роль кота Матроскина в мультфильме о деревне Простоквашино. Обаятельный кот сделал актера любимцем всех советских детей.

В то время изменился семейный статус актера. Еще в 1960-м Табаков женился на студентке Щепкинского училища Людмиле Крыловой. В их браке родились сын Антон и дочь Александра. Но в начале 1980-х начался роман Олега Павловича с его студенткой Мариной Зудиной. Их отношения продолжались более десяти лет, пока Табаков не ушел из семьи и в 1994 году не женился на Зудиной. В браке у них родились сын Павел и дочь Мария.

Олег Табаков и Алиса Фрейндлих в фильме «Д"Артаньян и три мушкетера». Фото: скриншот видео

Что касается актерской карьеры Табакова, то в 1987 году МХАТ раскололся на два коллектива: МХАТ имени Чехова, который возглавил Ефремов, и МХАТ имени Горького во главе с Татьяной Дорониной. Табаков остался вместе с Ефремовым. В 2000 году его друг и старший товарищ скончался, после чего Олег Павлович возглавил коллектив и проявил себя как один из лучших российских театральных менеджеров. Под его руководством МХТ имени Чехова (в названии исчезло упоминание об академическом статусе) сделался одной из ведущих театральных площадок Москвы, открытой для режиссеров-новаторов.

После, мягко говоря, нелицеприятных высказываний знаменитого артиста и режиссёра в адрес украинской культуры , некоторые горячие головы записали обладателя голоса кота Матроскина в антисемиты

Лилиана БЛУШТЕЙН, собственный корреспондент журнала "ИсраГео" во Франции

Иллюстрация: Олег Табаков в роли Вальтера Шелленберга в фильме "Семнадцать мгновений весны"

Вот чего нет — того нет, в юдофобии Олег Павлович никогда замечен не был. Во всяком случае, публично. А за свой выпад в адрес украинцев извинился, напомнив, что и сам на четверть представитель этого славянского народа, и уведомив, что его слова вырваны из контекста. Он покаянно заявил:

"А если Украина в сердце, то, вырывая её оттуда, ты вырываешь и сердце! Я Украину матку-неньку ридну – люблю! Мать надо любить, остальное – от лукавого".

Аудизапись, правда, весьма красноречива. Но оставим разборки между его русской, польской, мордовской и украинской составляющими. Нам, как евреям, гораздо важнее узнать отношение столь популярного и резкого в заявлениях человека к еврейскому вопросу. Это стало интересно и его коллеге Нахиму Шифрину, который привел у себя в статусе в сетях Facebook, Twitter и ВКонтакте цитату из книги Олега Табакова "Моя настоящая жизнь":

"Много страшных историй рассказывал брат мамы, дядя Толя, удивительный человек, настоящий русский интеллигент. В детстве, в революционные годы, дядя Толя жил на Украине. Одесская губерния попадала в черту оседлости, и еврейский вопрос был там актуален всегда. А уж после революции Петлюра, Махно, «ангелы», «архангелы» и прочие банды стреляли евреев без разбору. Для них «жид» был синонимом коммуниста. Власть менялась чуть ли не ежедневно. Дед, Андрей Францевич, прятал у себя еврейских детей и стариков. Дяде Толе тогда было двенадцать лет, и он хорошо помнил, как седой как лунь еврейский старик с пейсами, спасаясь от бандитов, с ходу сиганул через забор высотой в полтора метра. Моя обостренная детская фантазия дорисовала картину, сделав ее физически реальной: будто я сам увидел прыгающего от страха через забор сгорбленного старика. Быть может, с тех пор и живет во мне мой принципиальный анти-антисемитизм".

Итак, насчёт юдофобии вроде бы всё ясно. Что же касается моральных качеств Табакова, его некрасивого поведения в отношении Владимира Этуша в истории с Домом актёра, доносов на Иннокентия Смоктуновского (о которых вспоминал сын артиста Филипп) и прочего — эта тема меня сегодня не особо волнует. Как артиста я Табакова продолжаю любить. А вот как человека… Промолчу. Уж лучше буду любить в нём кота Матроскина.

Мы предложили самым разным популярным, умным людям спросить у Олега Табакова о том, что они хотели бы узнать, но не находили времени или возможности. Юбиляр - воробей стреляный - поначалу к такому опросу отнесся с подозрением, но потом включился в игру...

Вопрос от телеведущей Ксении Собчак:

Говорят, когда закрывается одна дверь - сразу открывается другая. Ваша жизнь подтверждает эту истину?

А разве это истина? Отвечу так: у меня в жизни чаще всего были открыты обе двери.

Реплика от «КП»: «Повезло!»

Бывает. Наверное, мне кто-то ворожит. А может быть, я до сих пор защищен любовью моей мамы Марии Андреевны, моих бабушек - бабы Оли и бабы Ани. И мно-о-огое из того, что должно было меня сразить или заставить предаться унынию, не сокрушило меня.

опрос от замдиректора Центра судебной психиатрии им. Сербского профессора Зураба Кекелидзе:

Олег Павлович, вы выросли в семье врачей. Вот если бы пошли по медицинской стезе, какую бы специальность выбрали?

Думаю, гинекологом мне предстояло стать. Моя мама была врачом-рентгенологом. И в ее представлении хлебной работой, то есть хорошо оплачиваемой, была работа гинеколога.

Лучшие дня

Реплика от «КП»: «Еще и зубные врачи неплохо зарабатывают...»

Зубным врачом вряд ли бы смог работать. Я же смешливый. Работая с бормашинкой, мог бы не то что нужно высверлить или выдернуть... Во всяком случае, когда мама думала о моем будущем, она, желая мне добра, представляла меня только гинекологом.

Вопрос от певицы Анны Семенович:

Олег Павлович, я вот про свою первую любовь помню, хотя и давно это было. А вы помните?

А как же! Первая любовь - девочка из хореографического кружка саратовского Дворца пионеров. Звали ее Нина Михайловна Кудряшова.

Мне было 15 лет, и ей столько же. Ниночка - человек беззаветной любви. Все, что у нее было: чистота юности, жертвенная преданность, - все она мне отдала.

Реплика от «КП»: «Что же помешало вашему счастью?»

Я уехал в Москву... Жалел, не жалел - уже не имеет значения, потому что это утрачено безвозвратно.

Вопрос от актрисы Яны Сексте («Табакерка»):

Москвичей замучили смог, жара. Конец света совсем близко, как по-вашему?

Яна, дорогая, как говорили у нас в Саратове, - не бэзэ (не бойся. - Ред.). Русские люди в 40-градусный мороз выживали и одерживали победы. Так что для нас 40 градусов жары - это тьфу!

Вопрос от писательницы Дарьи Донцовой:

Олег Павлович, слышала, что ваша младшая дочка Маша - очень артистичная девочка. Кем вы видите ее в будущем? А сына Пашу?

Не знаю насчет артистизма, а плавает она хорошо. Она пошла в плавание в 4 года и сегодня опережает многих в своей группе. Возможно, это успехи ее тренера, но думаю, что и сама старается. Маша - жизнеспособный борец. Она врывается в гущу событий.

А Паша - маленький английский лорд. Он женщин пропускает вперед, старшим уступает место. Очень добрый. Кстати, и мой старший сын Антон тоже обладает этим качеством. Он и маме своей помогает, и сестре. А как Антон помогал Раисе Викторовне Ленской, которая работала секретарем сначала у Олега Николаевича Ефремова, потом у меня, потом у Гали Волчек! В этом смысле он - старомодный провинциал. Я не могу сказать, что очень часто встречаю таких людей в Москве. А вот в Саратове, откуда я родом, их было много. Правда, тогда и время было другое.

Реплика от «КП»: «А сколько детей еще вы хотели бы завести?»

Хотел бы много, но уже не могу. Притормозился бег мой. Хотя посмотрим...

Вопрос от певицы Эдиты Пьехи:

Почему вы перестали сниматься в фильмах Никиты Михалкова? Не пробежала между вами черная кошка?

Нет, совсем наоборот, мы дружим. Но круг моих обязанностей не позволяет часто сниматься в кино. Если вспомнить, то с 1985 года я 15 лет работал ректором Школы-студии МХАТ. Параллельно занимался своим «подвалом» (так по привычке Олег Павлович называет Театр п/р Табакова, расположенный в подвале на улице Чаплыгина. - Ред.). Вот уже 10 лет после смерти Олега Ефремова сижу на двух стульях (это он про руководство МХТ и «Табакеркой». - Ред.). А я человек ответственный и обязательный, поэтому не стремлюсь объять необъятное. Кстати, если вы заметили, я не снимаюсь в сериалах и рекламе. Хотя неоднократно мне предлагали большие деньги.

Реплика от «КП»: «Почему же не снимаетесь?»

Как всегда - по глупости (хитро прищурившись)... Но все же я иногда и снимаюсь... Недавно закончились съемки у режиссера Виталия Мельникова. Это будет фильм о любви Лидии Авиловой и Антона Павловича Чехова. Я играю покровителя Чехова, главного редактора журнала «Осколки».

Вопрос от кинорежиссера Аллы Суриковой:

Какую роль для вас, дорогой Олег Павлович, написать, чтобы вы снялись в моем новом фильме?

Я очень люблю тебя, Алла. И если так сложится, что мой график совпадет с твоей потребностью во мне, я буду рад сниматься у тебя. Хотя последние лет пять меня мучит желание неумное, связанное с романом «В ожидании варваров». Это замечательная литература, которая просится на экран. Ее автор - южноафриканский писатель, лауреат Нобелевской премии Джон Максвелл Кутзее.

Вопрос от журналиста Сергея Доренко:

Ваши ученики, в которых вы видели преемников, нередко уходят в другие театры и создают свои школы. Евгений Миронов работает худруком в Театре Наций. Евгений Писарев руководит теперь Театром Пушкина. Не обидно? Лично я тоже много вкладываю в молодежь, а когда они разбегаются, думаю: на кой черт я это делаю? Просто досадно.

Мои ученики выбирают работу, где, как им кажется, будет лучше. Что ж в этом обидного? Если актер при пересечении Рубикона в 33 года ни за кого, кроме себя, не отвечает, его развитие в профессии приостанавливается. Мужчина должен от-ве-чать за других.

Реплика от «КП»: «Но известны примеры, когда актер не отвечает за других и при этом застоя в профессии не наблюдается, - таким был Евгений Евстигнеев... Или Иннокентий Смоктуновский».

Но Евстигнеев отвечал за свой талант! Смоктуновский - пример менее удачный, но тоже уместный. Это не означает, что я ценю талант Смоктуновского ниже, чем Евстигнеева. Я не из бухгалтерии.

Вопрос от певца Льва Лещенко:

С кем из артистов эстрады вы согласитесь спеть на своем юбилее? Не считая меня, конечно.

С Колей Расторгуевым. У нас по тембру, по-моему, совпадение.

Реплика от «КП»:

«Батяню-комбата» забацаете?

А почему бы нет?

Вопрос от актера Михаила Державина и его жены, певицы Роксаны Бабаян:

Олег Павлович, вы жизнью довольны? Вот в детстве вы подписывали письма отцу на фронт - «маршал Лелик Табаков». Маршальские амбиции удовлетворены?

Я сделал многое из того, что должен был сделать. Но не все. Не сыграл очень многих ролей, которые хотел бы сыграть. Например, Калигулу. После окончания Школы-студии МХАТ меня приняли в Театр Станиславского на роль Льва Николаевича Мышкина. Женя Урбанский был приглашен на роль Рогожина. Этот спектакль собирался ставить Михаил Михайлович Яншин. Но в это время Олег Ефремов создал будущий театр «Современник», и я ушел к нему.

Хотя в моей жизни были и такие работы, о которых можно только мечтать. В пражском театре играл Ивана Александровича Хлестакова. Это был, наверное, самый большой театральный успех в моей жизни. Я играл Хлестакова 24 раза в течение месяца. И один из крупнейших европейских импресарио составил для меня мировое турне - от Новой Зеландии до Северной Америки через Европу. Эта затея родилась в феврале 1968 года, а в августе, к моему дню рождения, в Чехословакию вошли советские танки. И лопнула вся затея.

Но зато в Чехии я до сих пор почти так же известен, как в России.

А вот вопрос от юмориста Сергея Светлакова:

Будет ли когда-нибудь продолжение мультика «Каникулы в Простоквашино», где вы в роли кота Матроскина? Может, это будет художественный фильм? Скоро ли? И еще вопрос кстати: вы котов любите?

Котов не люблю, я люблю собак. У меня романтическая история любви к собакам. В свое время я дважды заводил собак и дважды, когда уезжал на заработки за границу, моих собак отдавали в другие руки. Я это расставание болезненно переживал.

А что касается «Простоквашино...» - я уже озвучил Матроскина в новой серии популярного мультфильма. Насколько знаю, и другие актеры озвучили свои роли. Но не хватает денег на создание видеоряда. Это процесс дорогостоящий. А в мультипликации - большой кризис.

Если дела будут совсем плохи, я брошу клич и начну собирать деньги на народное кино. Собственные деньги вложу, да и зрители, убежден, мне помогут. Пусть чиновникам, отвечающим за судьбу отечественного кинематографа, будет стыдно.

Вопрос от боксера Кости Цзю:

Олег Павлович, как все-таки будете отмечать свой день рождения?

В этот день я приду во МХАТ. Если кто-то будет в этот день в театре - а у нас сейчас отпуск, - я готов и выпить, и закусить.

А большой банкет намечен на 14 ноября - так удобно было по графику. Мы первые два месяца после открытия нового сезона много гастролируем. А в ноябре все вернутся в Москву.

Поздравление ОТ «КП»

Олег Павлович, спасибо вам. Мы желаем себе чаще и как можно дольше видеть вас в добром здравии на сцене.

Спасибо, но я довольно хорошо знаю особенности физиологии человека. Знаю, что наши возможности не безграничны и не бесконечны. Но главное - я не утратил способности радоваться. Как говорил царь Соломон: человек должен быть счастлив от того, что он делает. И это самая главная награда в жизни. И еще я получаю, как теперь говорят, кайф от успехов своих учеников. Это больше, чем собственные успехи. Значит, жизнь на мне не кончается. «Нет, весь я не умру...» - писал поэт Пушкин. Будут жить дальше Дуся Германова, Женя Миронов, Мишка Хомяков, Андрей Смоляков, Марина Зудина... И тут уместно напомнить слова генерала Серпилина (в трилогии Константина Симонова «Живые и мертвые». - Ред.), когда он вывел из окружения свою группировку: «Вот вывел, сохранил людей. И этим горд».