Академик ран игорь шафаревич. Игорь ростиславович шафаревич

) - советский и российский математик , доктор физико-математических наук, профессор, академик РАН (1991, член-корреспондент АН СССР с 1958) . Основные труды посвящены алгебре , теории чисел и алгебраической геометрии . Известен также как диссидент , публицист , общественный деятель .

Биография

Первым крупным достижением стало решение обратной задачи теории Галуа для конечных p -групп , эта работа была удостоена премии Московского математического общества .

За цикл работ по решению обратной задачи теории Галуа над полями алгебраических чисел (открытие общего закона взаимности и решение обратной задачи Галуа для разрешимых групп) получил Ленинскую премию (1959). Защитил кандидатскую диссертацию в 1942 году (в 19 лет), докторскую - в 1946 году (в 23 года) .

В 1944 году, после окончания аспирантуры, становится преподавателем механико-математического факультета МГУ. В 1946 году, после защиты докторской диссертации, становится сотрудником (МИАН). В 1975 году в связи с общественной деятельностью был отстранён от преподавания в МГУ, и с тех пор работает только в отделе алгебры МИАН: в 1960-1995 годах - в должности заведующего отделом, с 1995 года - в должности главного научного сотрудника (советника РАН) . Семинар Шафаревича также был перенесён из МГУ в МИАН, где он действует по состоянию на начало 2010-х годов, в семинаре постоянно принимает участие значительное количество математиков . Под его руководством защищено более 30 кандидатских диссертаций. Имеет много известных учеников, среди которых Сурен Аракелов , Евгений Голод , Алексей Кострикин , Юрий Манин , Алексей Паршин , Андрей Тюрин .

Научная деятельность

Публицистика и общественная деятельность

Известен не только как учёный-математик, но и как публицист , общественный деятель и автор историко-философских публикаций. Основные работы:

«Социализм как явление мировой истории », 1974 год
«Русофобия», 1982 год
«Две дороги - к одному обрыву», 1989 год
«Русофобия: десять лет спустя», 1991 год
«Россия и мировая катастрофа»
«Духовные основы российского кризиса XX века», 2001 год
«Трёхтысячелетняя загадка (История еврейства из перспективы современной России)», 2002 год
«Будущее России», 2005 год
«Русский народ в битве цивилизаций», 2011 год

С конца 1960-х годов принимает участие в общественной деятельности: пишет заявления и проводит пресс-конференции в защиту Русской православной церкви (РПЦ), против использования психиатрии как средства политических репрессий (совместно с А. Д. Сахаровым) и в защиту жертв гонений по политическим мотивам . Член «Комитета прав человека» , много внимания уделял защите свободы религии и прав верующих в СССР. По воспоминаниям Сахарова, проблемы религии заняли значительное место в работе Комитета благодаря обширному и аргументированному докладу о положении религии в СССР .

В 1974 году участвовал вместе с А. И. Солженицыным в издании публицистического сборника «Из-под глыб », написав для него три статьи: «Социализм», «Обособление или сближение?» и «Есть ли у России будущее?». Первая статья представляет собой резюме изданной позже книги «Социализм как явление мировой истории » , которая в полном виде была опубликована в 1977 году во Франции. После издания сборника дал пресс-конференцию иностранным корреспондентам в Москве. В 1975 году был уволен из МГУ .

В 1982 году опубликовал за рубежом и в самиздате эссе «Русофобия » . В этой работе использовал идеи французского националистического историка начала XX века Огюстена Кошена , который разработал идею о «малом народе» - антинациональной элите, навязавшей «большому народу» свои идеи и теории и таким образом явившейся подлинной причиной и движущей силой французской революции . По Шафаревичу, российское воплощение феномена «малого народа» сыграло большую роль в революции в России. При этом «малый народ» не является, по Шафаревичу, каким-либо национальным течением (в нём присутствуют представители разных наций), но он содержит влиятельное ядро, связанное с евреями . Работа «Русофобия» содержит также поддержку версии, согласно которой расстрел царской семьи является «ритуальным убийством ».

Опубликование эссе привело к превращению автора в персону нон-грата среди части демократической интеллигенции . По мнению некоторых исследователей, ценность изучения Шафаревичем русофобии в том, что он хоть и не дал определения термина , но способствовал его популяризации .

С конца 1980-х годов Шафаревич открыто печатает в СССР, а затем в России, свои публикации консервативной направленности.

После напечатания «Русофобии» в СССР в 1989 году в журнале «Наш современник » в «Книжном обозрении » (1989, № 38) появилось письмо протеста против взглядов Шафаревича за 31 подписью, включая Юрия Афанасьева , Дмитрия Лихачёва , Андрея Сахарова . В 1992 году более 400 математиков опубликовали в «Notices of the American Mathematical Society » открытое коллективное обращение к Шафаревичу с просьбой пересмотреть позицию, опубликованную в «Русофобии», а 16 июля 1992 года Национальная академия наук США (НАН США) обратилась к учёному с просьбой добровольно отказаться от членства в ней, так как процедуры исключения из академии не существует; подобной просьбы прежде не возникало за всю 129-летнюю историю этой академии . Ряд математиков, в том числе Жан-Пьер Серр , Анри Картан , Серж Ленг и Джон Тейт , выступил против таких действий Академии (Серр охарактеризовал направленную против Шафаревича кампанию как «политкорректную охоту на ведьм») . Совет Американского математического общества также выпустил специальное заявление, в котором выразил своё осуждение «антисемитских работ И. Р. Шафаревича» . В 2003 году Шафаревич сам вышел из состава НАН США в знак протеста против американской агрессии в Ираке .

В то же время в отношениях с коллегами Шафаревич не проявлял никакой ксенофобии и особо осудил методы, которые применялись для отсева абитуриентов еврейского происхождения при поступлении в престижные московские вузы в 1970-х - начале 1980-х годов .

В 1989 году Шафаревич опубликовал в журнале «Новый мир » (№ 7) статью «Две дороги - к одному обрыву», содержащую критику и социализма , и западной демократии . В 1990 году подписал «Письмо 74-х ».

21 декабря 1991 года участвовал в 1-м съезде Российского общенародного союза (РОС) Сергея Бабурина . 9 февраля 1992 года был избран членом Центральной Думы Российского Народного собрания. В октябре 1992 года входил в Оргкомитет Фронта национального спасения (ФНС).

В 1993 году был в списке кандидатов в депутаты Государственной Думы от Конституционно-демократической партии - Партии народной свободы (КДП-ПНС) Михаила Астафьева (список не собрал нужного количества подписей). В 1994 году вошёл во Всероссийский национальный правый центр (ВНПЦ) Астафьева и Наталии Нарочницкой .

Член редколлегии журнала «Наш современник», в 1991-1992 годах входил в редколлегию газеты «День» Александра Проханова (после запрещения в 1993 году она стала издаваться как газета «Завтра»).

Критика

Лауреат Абелевской премии по математике за 2014 год Синай отметил:

Шафаревич изначально не был антисемитом, он им стал… У Шафаревича была научная работа, за которую он получил докторскую степень, Ленинскую премию, стал заведующим отделом, членкором, получил много разных благ. Но потом выяснилось, что у него в той работе была ошибка. Это очень сильно повлияло на Шафаревича. И он стал очень злобным. У него развился некий комплекс, ведь он сам обнаружил эту ошибку в своей работе… После этого у него развились антисемитские настроения. Он заваливал евреев на защите диссертаций.

Публикации

Собрания сочинений

Математические труды

См. также список публикаций на и

- Матем. сб., 1950, том 26(68), номер 1, страницы 113–146
(совместно с Е. С. Голодом). - М.: Гостехиздат, 1954, 24 с. Нем. пер.: VEB Deutscher Verlag der Wiss., Berlin, 1956.
О башне полей классов. - М.: 1964, 16 с.
Теория чисел (совместно с З. И. Боревичем). - М.: Наука, 1964. Нем. пер.: Basel; Stuttgart: Birkhäuser Verlag, 1966. Англ.: New York; London: Acad. Press, 1966. Фр.: Paris: Gauthier-Villars, 1967. Япон.: Tokyo: Joshioka Shoten, 1971.
Lectures on minimal models and birational transformations of two-dimensional schemes. - Bombay: Tata Inst. Fund. Res., 1966.
Алгебраическая геометрия. - М.: Изд-во МГУ, 1968.
- М.: Изд-во МГУ, 1969.
Основы алгебраической геометрии. - М.: Наука, 1971. Нем. пер.: Berlin: Dtsch. Verl. Wiss., 1972. Англ.: Grundlehren Math. Wiss. Bd. 213. Berlin; Heidelberg; New York, 1974. Румын.: Bucharesti: Stiint. encicl., 1976.
Теория чисел (совместно с З. И. Боревичем). - 2-е изд. - М.: Наука, 1972.
Геометрии и группы (совместно с В. В. Никулиным). - М.: Наука, 1983. Англ. пер.: Berlin, Heidelberg, New York: Springer-Verlag , 1987. Япон.: Tokyo: Springer-Verlag, 1993.
Теория чисел (совместно с З. И. Боревичем). - 3-е изд. - М.: Наука, 1985.
Англ. пер.: Algebra I. Basic notions of algebra. Encyclopaedia of Mathematical Sciences, 11, 1990.
Основы алгебраической геометрии. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Наука, 1988. Англ. пер.: Basic algebraic geometry, Springer-Verlag, Berlin, 1994.
Основные понятия алгебры. - 2-е изд., испр. и доп. - М., Ижевск: РХД, 2001. ISBN 5-89806-022-7, ISBN 5-93972-097-8.
Discourses on algebra. - Universitext, Springer-Verlag, Berlin, 2003, ISBN 3-540-42253-6.
Избранные главы алгебры: Учеб. пособие для школьников. - М.: Журн. «Математическое образование», 2000. (377 с.)
Основы алгебраической геометрии. - 3-е изд., испр. и доп. - М.: Изд-во МЦНМО , 2007, 589 с. ISBN 978-5-94057-085-1. Англ. пер.: . - Springer-Verlag, Berlin, 2013, ISBN 978-3-642-37955-0. . - Springer-Verlag, Berlin, 2013, ISBN 978-3-642-38009-9.
Линейная алгебра и геометрия (совместно с А. О. Ремизовым). - М.: Физматлит , 2009, 511 с. ISBN 978-5-9221-1139-3. Англ. пер.: . - Springer-Verlag, Berlin, 2013, ISBN 978-3-642-30993-9.
Линейная алгебра и геометрия (совместно с А. О. Ремизовым). - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Изд-во «Институт компьютерных исследований», 2014, 553 с. ISBN 978-5-4344-0218-7.

Нематематические работы

Многие тексты доступны на сайте

Отрывок, характеризующий Шафаревич, Игорь Ростиславович

Истерзанное, измученное сердце бедной княжны Елены не желало смириться с такой жуткой потерей, и она буквально засыпала местного штабного офицера просьбами о выяснении обстоятельств гибели своего любимого Николая. Но «красные» офицеры были слепы и глухи к просьбам одинокой женщины, как они её звали – «из благородных», которая являлась для них всего лишь одной из тысяч и тысяч безымянных «номерных» единиц, ничего не значащих в их холодном и жестоком мире…Это было настоящее пекло, из которого не было выхода назад в тот привычный и добрый мир, в котором остался её дом, её друзья, и всё то, к чему она с малых лет была привычна, и что так сильно и искренне любила... И не было никого, кто мог бы помочь или хотя бы дал малейшую надежду выжить.
Серёгины пытались сохранять присутствие духа за троих, и старались любыми способами поднять настроение княжны Елены, но она всё глубже и глубже входила в почти что полное оцепенение, и иногда сидела целыми днями в безразлично-замороженном состоянии, почти не реагируя на попытки друзей спасти её сердце и ум от окончательной депрессии. Были только две вещи, которые ненадолго возвращали её в реальный мир – если кто-то заводил разговор о её будущем ребёнке или, если приходили любые, хоть малейшие, новые подробности о предполагаемой гибели её горячо любимого Николая. Она отчаянно желала узнать (пока ещё была жива), что же по-настоящему случилось, и где находился её муж или хотя бы где было похоронено (или брошено) его тело.
К сожалению, не осталось почти никакой информации о жизни этих двух мужественных и светлых людей, Елены и Николая де Роган-Гессе-Оболенских, но даже те несколько строчек из двух оставшихся писем Елены к её невестке – Александре, которые каким-то образом сохранились в семейных архивах Александры во Франции, показывают, как глубоко и нежно любила своего пропавшего мужа княжна. Сохранилось всего несколько рукописных листов, некоторые строчки которых, к сожалению, вообще невозможно разобрать. Но даже то, что удалось – кричит глубокой болью о большой человеческой беде, которую, не испытав, нелегко понять и невозможно принять.

12 апреля, 1927 года. Из письма княжны Елены к Александре (Alix) Оболенской:
«Сегодня очень устала. Вернулась из Синячихи совершенно разбитой. Вагоны забиты людьми, даже везти скот в них было бы стыдно………………………….. Останавливались в лесу – там так вкусно пахло грибами и земляникой... Трудно поверить, что именно там убивали этих несчастных! Бедная Эллочка (имеется в виду великая княгиня Елизавета Фёдоровна, которая являлась роднёй моего дедушки по линии Гессе) была убита здесь рядом, в этой жуткой Староселимской шахте… какой ужас! Моя душа не может принять такое. Помнишь, мы говорили: «пусть земля будет пухом»?.. Великий Боже, как же может быть пухом такая земля?!..
О, Аlix, моя милая Alix! Как же можно свыкнуться с таким ужасом? ...................... ..................... я так устала просить и унижаться… Всё будет совершенно бесполезно, если ЧК не согласится послать запрос в Алапаевск.................. Я никогда не узнаю где его искать, и никогда не узнаю, что они с ним сотворили. Не проходит и часа, чтобы я не думала о таком родном для меня лице... Какой это ужас представлять, что он лежит в какой-то заброшенной яме или на дне рудника!.. Как можно вынести этот каждодневный кошмар, зная, что уже не увижу его никогда?!.. Так же, как никогда не увидит мой бедный Василёк (имя, которое было дано при рождении моему папе)... Где же предел жестокости? И почему они называют себя людьми?..
Милая, добрая моя Alix, как же мне тебя не хватает!.. Хоть бы знать, что с тобою всё в порядке, и что дорогой твоей душе Дмитрий не покидает тебя в эти трудные минут.............................................. Если б у меня оставалась хоть капелька надежды найти моего родного Николая, я бы, кажется, вынесла всё. Душа вроде бы притерпелась к этой страшной потере, но до сих пор очень болит… Всё без него другое и такое пустынное».

18 мая, 1927 года. Отрывок из письма княжны Елены к Александре (Аlix) Оболенской:
«Опять приходил тот же милый доктор. Я никак не могу ему доказать, что у меня просто нет больше сил. Он говорит, что я должна жить ради маленького Василька... Да так ли это?.. Что он найдёт на этой страшной земле, мой бедный малыш? ..................................... Кашель возобновился, иногда становится невозможно дышать. Доктор всё время оставляет какие-то капли, но мне совестно, что я не могу его никак отблагодарить. ..................................... Иногда мне снится наша любимая комната. И мой рояль… Боже, как же это всё далеко! Да и было ли всё это вообще? ............................... и вишни в саду, и наша нянюшка, такая ласковая и добрая. Где всё это теперь? ................................ (в окно?) не хочется смотреть, оно всё в копоти и видны только грязные сапоги… Ненавижу сырость».

Моя бедная бабушка, от сырости в комнате, которая даже летом не прогревалась, вскоре заболела туберкулёзом. И, видимо ослабленная от перенесённых потрясений, голодания и болезни, при родах скончалась, так и не увидев своего малыша, и не найдя (хотя бы!) могилы его отца. Буквально перед смертью она взяла слово у Серёгиных, что они, как бы это для них не было трудно, отвезут новорождённого (если он, конечно же, выживет) во Францию, к дедушкиной сестре. Что, в то дикое время обещать, конечно же, было почти что «неправильно», так как сделать это никакой реальной возможности у Серёгиных, к сожалению, не было... Но они, всё же, обещали ей, чтобы хоть как-то облегчить последние минуты её, так зверски загубленной, совсем ещё молодой жизни, и чтобы её измученная болью душа могла, хоть с маленькой на то надеждой, покинуть этот жестокий мир... И даже зная, что сделают всё возможное, чтобы сдержать данное Елене слово, Серёгины всё же в душе не очень-то верили, что им когда-нибудь удастся всю эту сумасшедшую идею воплотить в жизнь...

Итак, в 1927 году в городе Кургане, в сыром, нетопленом подвале родился маленький мальчик, и звали его принц Василий Николаевич де Роган-Гессе-Оболенский, Лорд Санбурский (de Rohan-Hesse-Obolensky, Lord of Sanbury)... Он был единственным сыном герцога де’Роган-Гессе-Оболенского и княжны Елены Лариной.
Тогда он ещё не мог понять, что остался на этом свете совершенно один и, что его хрупкая жизнь теперь полностью зависела от доброй воли человека по имени Василий Серёгин…
И ещё этот малыш также не знал, что по отцовской линии, ему подарено было потрясающе «цветастое» Родовое Дерево, которое его далёкие предки сплели для него, как бы заранее подготовив мальчика для свершения каких-то особенных, «великих» дел… и, тем самым, возложив на его, тогда ещё совсем хрупкие плечи, огромную ответственность перед теми, кто когда-то так усердно плёл его «генетическую нить», соединяя свои жизни в одно сильное и гордое дерево…
Он был прямым потомком великих Меровингов, родившимся в боли и нищете, окружённый смертью своих родных и безжалостной жестокостью уничтоживших их людей… Но это не меняло того, кем по-настоящему был этот маленький, только что появившийся на свет, человек.
А начинался его удивительный род с 300-го (!) года, с Меровингского короля Конона Первого (Соnan I). (Это подтверждается в рукописном четырёхтомнике – книге-манускрипте знаменитого французского генеалога Norigres, которая находится в нашей семейной библиотеке во Франции). Его Родовое Дерево росло и разрасталось, вплетая в свои ветви такие имена, как герцоги Роганы (Rohan) во Франции, маркизы Фарнезе (Farnese) в Италии, лорды Страффорды (Strafford) в Англии, русские князья Долгорукие, Одоевские… и многие, многие другие, часть которых не удалось проследить даже самым высококвалифицированным в мире специалистам-генеалогам в Великобритании (Rоyal College of Arms), которые в шутку говорили, что это самое «интернациональное» родовое дерево, которое им когда-либо приходилось составлять.
И думается мне, что эта «мешанина» тоже не происходила так уж случайно… Ведь, все, так называемые, благородные семьи имели очень высококачественную генетику, и правильное её смешение могло положительно повлиять на создание очень высококачественного генетического фундамента сущности их потомков, коим, по счастливым обстоятельствам, и являлся мой отец.
Видимо, смешение «интернациональное» давало намного лучший генетический результат, чем смешение чисто «семейное», которое долгое время было почти что «неписаным законом» всех европейских родовитых семей, и очень часто кончалось потомственной гемофилией...
Но каким бы «интернациональным» ни был физический фундамент моего отца, его ДУША (и это я могу с полной на то ответственностью сказать) до конца его жизни была по-настоящему Русской, несмотря на все, даже самые потрясающие, генетические соединения...
Но вернёмся в Сибирь, где этот, родившийся в подвале, «маленький принц», для того, чтобы просто-напросто выжить, по согласию широкой и доброй души Василия Никандровича Серёгина, стал в один прекрасный день просто Серёгиным Василием Васильевичем, гражданином Советского Союза… Коим и прожил всю свою сознательную жизнь, умер, и был похоронен под надгробной плитой: «Семья Серёгиных», в маленьком литовском городке Алитус, вдали от своих фамильных замков, о которых никогда так и не слыхал...

Я узнала всё это, к сожалению, только в 1997 году, когда папы уже не было в живых. Меня пригласил на остров Мальта мой кузен, принц Пьер де Роган-Бриссак (Prince Pierre de Rohan-Brissac), который очень давно меня искал, и он же поведал мне, кем по-настоящему являюсь я и моя семья. Но об этом я расскажу намного позже.
А пока, вернёмся туда, где в 1927 году, у добрейшей души людей – Анны и Василия Серёгиных, была только одна забота – сдержать слово, данное умершим друзьям, и, во что бы то ни стало, вывезти маленького Василька из этой, «проклятой Богом и людьми» земли в хоть сколько-то безопасное место, а позже, попытаться выполнить своё обещание и доставить его в далёкую и им совершенно незнакомую, Францию... Так они начали свое нелёгкое путешествие, и, с помощью тамошних связей и друзей, вывезли моего маленького папу в Пермь, где, насколько мне известно, прожили несколько лет.
Дальнейшие «скитания» Серёгиных кажутся мне сейчас абсолютно непонятными и вроде бы нелогичными, так как создавалось впечатление, что Серёгины какими-то «зигзагами» кружили по России, вместо того, чтобы ехать прямиком в нужное им место назначения. Но наверняка, всё было не так просто, как мне кажется сейчас, и я совершенно уверена, что на их странное передвижение были тысячи очень серьёзных причин...
Потом на их пути оказалась Москва (в которой у Серёгиных жила какая-то дальняя родня), позже – Вологда, Тамбов, и последним, перед отъездом из родной России для них оказался Талдом, из которого (только через долгих и очень непростых пятнадцать лет после рождения моего папы) им наконец-то удалось добраться до незнакомой красавицы Литвы… что было всего лишь половиной пути к далёкой Франции...
(Я искренне благодарна Талдомской группе Русского Общественного Движения «Возрождение. Золотой Век», и лично господину Витольду Георгиевичу Шлопаку, за неожиданный и очень приятный подарок – нахождение фактов, подтверждающих пребывание семьи Серёгиных в городе Талдоме с 1938 по 1942 год. По этим данным, они проживали на улице Кустарной, дом 2а, недалеко от которой Василий посещал среднюю школу. Анна Фёдоровна работала машинисткой в редакции районной газеты «Коллективный труд» (сейчас – «Заря»), а Василий Никандрович был бухгалтером в местном заготзерно. Такую вот информацию удалось найти членам Талдомской ячейки Движения, за что им моя огромнейшая благодарность!)
Думаю, что во время своих скитаний Серёгиным приходилось хвататься за любую работу, просто чтобы по-человечески выжить. Время было суровое и на чью-либо помощь они, естественно, не рассчитывали. Чудесное поместье Оболенских осталось в далёком и счастливом прошлом, казавшимся теперь просто невероятно красивой сказкой... Реальность была жестокой и, хочешь не хочешь, с ней приходилось считаться...
В то время уже шла кровавая вторая мировая война. Пересекать границы было очень и очень непросто.
(Я так никогда и не узнала, кто и каким образом помог им перейти линию фронта. Видимо, кто-то из этих трёх людей был очень кому-то нужен, если им всё же удалось со-вершить подобное... И я так же совершенно уверена, что помогал им кто-то достаточно влиятельный и сильный, иначе никоим образом перейти границу в такое сложное время им никогда бы не удалось... Но как бы не доставала я позже свою бедную терпеливую бабушку, ответа на этот вопрос она упорно избегала. К сожалению, мне так и не удалось узнать хоть что-нибудь по этому поводу).
Так или иначе, они всё же оказались в незнакомой Литве... Дедушка (я буду его дальше так называть, так как только его я и знала своим дедушкой) сильно приболел, и им пришлось на время остановиться в Литве. И вот эта-то короткая остановка, можно сказать, и решила их дальнейшую судьбу... А также и судьбу моего отца и всей моей семьи.
Они остановились в маленьком городке Алитус (чтобы не слишком дорого приходилось платить за жильё, так как финансово, к сожалению, им в то время было довольно тяжело). И вот, пока они «осматривались по сторонам», даже не почувствовали, как были полностью очарованы красотой природы, уютом маленького городка и теплом людей, что уже само по себе как бы приглашало хотя бы на время остаться.

А также, несмотря на то, что в то время Литва уже была под пятой «коричневой чумы», она всё же ещё каким-то образом сохраняла свой независимый и воинственный дух, который не успели вышибить из неё даже самые ярые служители коммунизма... И это притягивало Серёгиных даже больше, чем красота местной природы или гостеприимство людей. Вот они и решили остаться «на время»… что получилось – навсегда… Это был уже 1942 год. И Серёгины с сожалением наблюдали, как «коричневый» осьминог национал-социализма всё крепче и крепче сжимал своими щупальцами страну, которая им так полюбилась... Перейдя линию фронта, они надеялись, что из Литвы смогут добраться до Франции. Но и при «коричневой чуме» дверь в «большой мир» для Серёгиных (и, естественно, для моего папы) оказалась закрытой и на этот раз навсегда… Но жизнь продолжалась... И Серёгины начали понемногу устраиваться на своём новом месте пребывания. Им заново приходилось искать работу, чтобы иметь какие-то средства для существования. Но сделать это оказалось не так уж сложно – желающим работать в трудолюбивой Литве всегда находилось место. Поэтому, очень скоро жизнь потекла по привычному им руслу и казалось – снова всё было спокойно и хорошо...
Мой папа начал «временно» ходить в русскую школу (русские и польские школы в Литве не являлись редкостью), которая ему очень понравилась и он категорически не хотел её бросать, потому что постоянные скитания и смена школ влияла на его учёбу и, что ещё важнее – не позволяла завести настоящих друзей, без которых любому нормальному мальчишке очень тяжело было существовать. Мой дедушка нашёл неплохую работу и имел возможность по выходным хоть как-то «отводить душу» в своём обожаемом окружном лесу.

А моя бабушка в то время имела на руках своего маленького новорождённого сынишку и мечтала хотя бы короткое время никуда не двигаться, так как физически чувствовала себя не слишком хорошо и была так же, как и вся её семья, уставшей от постоянных скитаний. Незаметно прошло несколько лет. Война давно кончилась, и жизнь становилась более нормальной во всех отношениях. Мой папа учился всё время на отлично и учителя порочили ему золотую медаль (которую он и получил, окончив ту же самую школу).
Моя бабушка спокойно растила своего маленького сына, а дедушка наконец-то обрёл свою давнишнюю мечту – возможность каждый день «с головой окунаться» в так полюбившийся ему алитуский лес.
Таким образом, все были более или менее счастливы и пока что никому не хотелось покидать этот поистине «божий уголок» и опять пускаться странствовать по большим дорогам. Они решили дать возможность папе закончить так полюбившуюся ему школу, а маленькому бабушкиному сыну Валерию дать возможность как можно больше подрасти, чтобы было легче пускаться в длинное путешествие.
Но незаметно бежали дни, проходили месяцы, заменяясь годами, а Серёгины всё ещё жили на том же самом месте, как бы позабыв о всех своих обещаниях, что, конечно же, не было правдой, а просто помогало свыкнутся с мыслью, что возможно им не удастся выполнить данное княжне Елене слово уже никогда... Все Сибирские ужасы были далеко позади, жизнь стала каждодневно привычной, и Серёгиным иногда казалось, что этого возможно и не было никогда, как будто оно приснилось в каком-то давно забытом, кошмарном сне...

Василий рос и мужал, становясь красивым молодым человеком, и его приёмной матери уже всё чаще казалось, что это её родной сын, так как она по-настоящему очень его любила и, как говорится, не чаяла в нём души. Мой папа звал её матерью, так как правды о своём рождении он пока ещё (по общему договору) не знал, и в ответ любил её так же сильно, как любил бы свою настоящую мать. Это касалось также и дедушки, которого он звал своим отцом, и также искренне, от всей души любил.
Так всё вроде понемногу налаживалось и только иногда проскальзывающие разговоры о далёкой Франции становились всё реже и реже, пока в один прекрасный день не прекратились совсем. Надежды добраться туда никакой не было, и Серёгины видимо решили, что будет лучше, если эту рану никто не станет больше бередить...
Мой папа в то время уже закончил школу, как ему и пророчили – с золотой медалью и поступил заочно в литературный институт. Чтобы помочь семье, он работал в газете «Известия» журналистом, а в свободное от работы время начинал писать пьесы для Русского драматического театра в Литве.

Всё вроде бы было хорошо, кроме одной, весьма болезненной проблемы – так как папа был великолепным оратором (на что у него и вправду, уже по моей памяти, был очень большой талант!), то его не оставлял в покое комитет комсомола нашего городка, желая заполучить его своим секретарём. Папа противился изо всех сил, так как (даже не зная о своём прошлом, о котором Серёгины пока решили ему не говорить) он всей душой ненавидел революцию и коммунизм, со всеми вытекающими из этих «учений» последствиями, и никаких «симпатий» к оным не питал... В школе он, естественно, был пионером и комсомольцем, так как без этого невозможно было в те времена мечтать о поступлении в какой-либо институт, но дальше этого он категорически идти не хотел. А также, был ещё один факт, который приводил папу в настоящий ужас – это участие в карательных экспедициях на, так называемых, «лесных братьев», которые были не кем-то иным, как просто такими же молодыми, как папа, парнями «раскулаченных» родителей, которые прятались в лесах, чтобы не быть увезёнными в далёкую и сильно их пугавшую Сибирь.
За несколько лет после пришествия Советской власти, в Литве не осталось семьи, из которой не был бы увезён в Сибирь хотя бы один человек, а очень часто увозилась и вся семья.
Литва была маленькой, но очень богатой страной, с великолепным хозяйством и огромными фермами, хозяева которых в советские времена стали называться «кулаками», и та же советская власть стала их очень активно «раскулачивать»... И вот именно для этих «карательных экспедиций» отбирались лучшие комсомольцы, что бы показать остальным «заразительный пример»... Это были друзья и знакомые тех же «лесных братьев», которые вместе ходили в одни и те же школы, вместе играли, вместе ходили с девчонками на танцы... И вот теперь, по чьему-то сумасшедшему приказу, вдруг почему-то стали врагами и должны были друг друга истреблять...
После двух таких походов, в одном из которых из двадцати ушедших ребят вернулись двое (и папа оказался одним из этих двоих), он до полусмерти напился и на следующий день написал заявление, в котором категорически отказывался от дальнейшего участия в любых подобного рода «мероприятиях». Первой, последовавшей после такого заявления «приятностью» оказалась потеря работы, которая в то время была ему «позарез» нужна. Но так как папа был по-настоящему талантливым журналистом, ему сразу же предложила работу другая газета – «Каунасская Правда» – из соседнего городка. Но долго задержаться там, к сожалению, тоже не пришлось, по такой простой причине, как коротенький звонок «сверху»... который вмиг лишил папу только что полученной им новой работы. И папа в очередной раз был вежливо выпровожен за дверь. Так началась его долголетняя война за свободу своей личности, которую прекрасно помнила уже даже и я.
Вначале он был секретарём комсомола, из коего несколько раз уходил «по собственному желанию» и возвращался уже по желанию чужому. Позже, был членом коммунистической партии, из которой также с «большим звоном» вышвыривался и тут же забирался обратно, так как, опять же, немного находилось в то время в Литве такого уровня русскоговорящих, великолепно образованных людей. А папа, как я уже упоминала ранее, был великолепным лектором и его с удовольствием приглашали в разные города. Только там, вдали от своих «работодателей», он уже опять читал лекции не совсем о том, о чём они хотели, и получал за это всё те же самые проблемы, с которых началась вся эта «канитель»...
Я помню как в одно время (во времена правления Андропова), когда я уже была молодой женщиной, у нас мужчинам категорически запрещалось носить длинные волосы, что считалось «капиталистической провокацией» и (как бы дико сегодня это не звучало!) милиция получила право задерживать прямо на улице и насильно стричь носящих длинные волосы людей. Это случилось после того, как один молодой парень (его звали Каланта) сжёг себя живьём на центральной площади города Каунас, второго по величине города Литвы (именно там тогда уже работали мои родители). Это был его протест против зажима свободы личности, который перепугал тогда коммунистическое руководство, и оно приняло «усиленные меры» по борьбе с «терроризмом», среди которых были и «меры» глупейшие, которые только усилили недовольство живущих в то время в Литовской республике нормальных людей...
Мой папа, как свободный художник, которым, поменяв несколько раз за это время свою профессию, он тогда являлся, приходил на партсобрания с длиннющими волосами (которые, надо отдать должное, у него были просто шикарные!), чем взбесил своё партийное начальство, и в третий раз был вышвырнут из партии, в которую, через какое-то время, опять же, не по своей воле, обратно «угодил»... Свидетелем этому была я сама, и когда я спросила папу, зачем он постоянно «нарывается на неприятности», он спокойно ответил:
– Это – моя жизнь, и она принадлежит мне. И только я отвечаю за то, как я хочу её прожить. И никто на этой земле не имеет права насильно навязывать мне убеждения, которым я не верю и верить не хочу, так как считаю их ложью.
Именно таким я запомнила своего отца. И именно эта его убеждённость в своём полном праве на собственную жизнь, тысячи раз помогала мне выжить в самых трудных для меня жизненных обстоятельствах. Он безумно, как-то даже маниакально, любил жизнь! И, тем не менее, никогда бы не согласился сделать подлость, даже если та же самая его жизнь от этого зависела бы.
Вот так, с одной стороны борясь за свою «свободу», а с другой – сочиняя прекрасные стихи и мечтая о «подвигах» (до самой своей смерти мой папа был в душе неисправимым романтиком!), проходили в Литве дни молодого Василия Серёгина... который всё ещё понятия не имел, кем он был на самом деле, и, если не считать «кусачих» действий со стороны местных «органов власти», был почти полностью счастливым молодым человеком. «Дамы сердца» у него пока ещё не было, что, наверное, можно было объяснить полностью загруженными работой днями или отсутствием той «единственной и настоящей», которую папе пока что не удалось найти...
Но вот, наконец-то, судьба видимо решила, что хватит ему «холостятничать» и повернула колесо его жизни в сторону «женского очарования», которое и оказалось тем «настоящим и единственным», которого папа так упорно ждал.

Её звали Анна (или по-литовски – Она), и оказалась она сестрой папиного лучшего в то время друга, Ионаса (по-русски – Иван) Жукаускаса, к которому в тот «роковой» день папа был приглашён на пасхальный завтрак. У своего друга в гостях папа бывал несколько раз, но, по странному капризу судьбы, с его сестрой пока что не пересекался. И уж наверняка никак не ожидал, что в это весеннее пасхальное утро там его будет ждать такой ошеломляющий сюрприз...
Дверь ему открыла кареглазая черноволосая девушка, которая за один этот коротенький миг сумела покорить папино романтическое сердце на всю его оставшуюся жизнь...

Звёздочка
Снег и холод там, где я родился,
Синь озёр, в краю, где ты росла...
Я мальчишкой в звёздочку влюбился,
Светлую, как ранняя роса.
Может быть в дни горя-непогоды,
Рассказав ей девичьи мечты,
Как свою подружку-одногодку
Полюбила звёздочку и ты?..
Дождь ли лил, мела ли в поле вьюга,
Вечерами поздними с тобой,
Ничего не зная друг о друге,
Любовались мы своей звездой.
Лучше всех была она на небе,
Ярче всех, светлее и ясней...
Что бы я не делал, где бы не был,
Никогда не забывал о ней.
Всюду огонёк её лучистый
Согревал надеждой мою кровь.
Молодой, нетронутой и чистой
Нёс тебе я всю свою любовь...
О тебе звезда мне песни пела,
Днём и ночью в даль меня звала...
А весенним вечером, в апреле,
К твоему окошку привела.
Я тебя тихонько взял за плечи,
И сказал, улыбку не тая:
«Значит я не зря ждал этой встречи,
Звёздочка любимая моя»...

Маму полностью покорили папины стихи... А он писал их ей очень много и приносил каждый день к ней на работу вместе с огромными, его же рукой рисованными плакатами (папа великолепно рисовал), которые он разворачивал прямо на её рабочем столе, и на которых, среди всевозможных нарисованных цветов, было большими буквами написано: «Аннушка, моя звёздочка, я тебя люблю!». Естественно, какая женщина могла долго такое выдержать и не сдаться?.. Они больше не расставались... Используя каждую свободную минуту, чтобы провести её вместе, как будто кто-то мог это у них отнять. Вместе ходили в кино, на танцы (что оба очень любили), гуляли в очаровательном Алитусском городском парке, пока в один прекрасный день решили, что хватит свиданий и что пора уже взглянуть на жизнь чуточку серьёзнее. Вскоре они поженились. Но об этом знал только папин друг (мамин младший брат) Ионас, так как ни со стороны маминой, ни со стороны папиной родни этот союз большого восторга не вызывал... Мамины родители прочили ей в женихи богатого соседа-учителя, который им очень нравился и, по их понятию, маме прекрасно «подходил», а в папиной семье в то время было не до женитьбы, так как дедушку в то время упрятали в тюрьму, как «пособника благородных» (чем, наверняка, пытались «сломать» упрямо сопротивлявшегося папу), а бабушка от нервного потрясения попала в больницу и была очень больна. Папа остался с маленьким братишкой на руках и должен был теперь вести всё хозяйство в одиночку, что было весьма непросто, так как Серёгины в то время жили в большом двухэтажном доме (в котором позже жила и я), с огромнейшим старым садом вокруг. И, естественно, такое хозяйство требовало хорошего ухода...
Так прошли три долгих месяца, а мои папа и мама, уже женатые, всё ещё ходили на свидания, пока мама случайно не зашла однажды к папе домой и не нашла там весьма трогательную картинку... Папа стоял на кухне перед плитой и с несчастным видом «пополнял» безнадёжно растущее количество кастрюль с манной кашей, которую в тот момент варил своему маленькому братишке. Но «зловредной» каши почему-то становилось всё больше и больше, и бедный папа никак не мог понять, что же такое происходит... Мама, изо всех сил пытаясь скрыть улыбку, чтобы не обидеть незадачливого «повара», засучив рукава тут же стала приводить в порядок весь этот «застоявшийся домашний кавардак», начиная с полностью оккупированными, «кашей набитыми» кастрюлями, возмущённо шипящей плиты... Конечно же, после такого «аварийного происшествия», мама не могла далее спокойно наблюдать такую «сердцещипательную» мужскую беспомощность, и решила немедленно перебраться в эту, пока ещё ей совершенно чужую и незнакомую, территорию... И хотя ей в то время тоже было не очень легко – она работала на почтамте (чтобы самой себя содержать), а по вечерам ходила на подготовительные занятия для сдачи экзаменов в медицинскую школу.

Как говорил один математик и философ, если сравнить жизнь с драмой Шекспира, историей принца Датского Гамлета, то математика будет играть роль Офелии. Она очаровательна и немного безумна. В ней действительно есть что-то необычайно привлекательное, что каждый человек даже и не обладающий особыми профессиональными склонностями чувствует.

И.Р. Шафаревич

Игорь Ростиславович Шафаревич (родился 3 июня 1923) - советский и российский математик, философ, публицист и общественный деятель, академик Российской академии наук, лауреат Ленинской премии.

Игорь Шафаревич родился года в Житомире. Отец, Ростислав Степанович, выпускник МГУ, работал преподавателем теоретической механики; мать, Юлия Яковлевна, - филолог по образованию, большую часть времени не работала. Благодаря родителям, а также чтению сохранившихся ещё от деда книг, приобрёл любовь к русской литературе, сказкам, былинам, немного позже - к истории. Из-за увлечения историей начал отставать по математике. Однако, взявшись за неё позднее, в 14 лет, с упорством неординарной личности, изучил и её досконально. Неудивительно, что им, ещё восьмиклассником, заинтересовались профессора Московского государственного университета. Член-корреспондент АН СССР Борис Николаевич Делоне фактически становится руководителем будущего ученого.

Еще учеником 9-го класса Шафаревич занимается научной работой в области алгебры и теории чисел. Учась в школе, сдавал экстерном экзамены на механико-математическом факультете МГУ. После окончания школы был принят на последний курс этого факультета и окончил его в 1940 году, в 17 лет.

Научный руководитель Шафаревича, Делоне, направил его исследования в русло теории алгебраических чисел, в духе знаменитой книги Гаусса «Труды по теории чисел». Другой областью, привлекшей в то время внимание Шафаревича, стала теория Галуа. Это определило область его научных интересов на многие годы.

Игорь Ростиславович Шафаревич защитил кандидатскую диссертацию в 1942 году, в 19 лет, докторскую - в 1946 году, в 23 года. В это же время он становится сотрудником Математического института имени В.А. Стеклова Академии наук СССР. Но активная преподавательская деятельность в МГУ, уже в качестве профессора, не прерывалась вплоть до 1975 года, когда она была прекращена в связи с его общественной деятельностью.

В 1958 году избран членом-корреспондентом АН СССР по отделению физико-математических наук, а в 1991 году - академиком Российской АН.

В 1959 году получил Ленинскую премию за открытие общего закона взаимности и решение обратной задачи теории Галуа

С 1960 года И.Р. Шафаревич заведует отделом алгебры Математического института АН СССР. Он - член редакции математической серии «Известий АН СССР». С 1970 года по 1974 год И.Р. Шафаревич был президентом Московского математического общества.

Основные труды учёного относятся к алгебре, теории чисел и алгебраической геометрии. Первые исследования посвятил алгебре и алгебраической теории чисел. В теории алгебраических чисел нашел самый общий закон взаимности степенных вычетов в полях алгебраических чисел, что явилось, в известной мере, завершающим этапом в 150-летней истории арифметических законов взаимности, восходящей к Л. Эйлеру и К. Гауссу.

Шафаревич внес фундаментальный вклад в развитие теории Галуа. В 1954 году дал решение обратной задачи теории Галуа для разрешимых групп, т.е. доказал, что в, том случае, когда основное поле является полем алгебраических чисел конечной степени, существует алгебраическое расширение этого поля с наперед заданной разрешимой группой Галуа.

И.Р. Шафаревич, Д.К. Фаддеев и их ученики получили важные результаты, относящиеся к теории групп, теории целочисленных представлений групп и теории Галуа. В частности, совместно со своим учеником Е. С. Голодом и 1964 году дал отрицательное решение общей (не ограниченной) гипотезы Бернсайда, а именно - доказал существование бесконечных периодических групп с конечным числом образующих.

Несколько ранее, в середине 50-х годов, Шафаревич начинает заниматься алгебраической геометрией, более точно задачами, находящимися на стыке теории чисел и геометрии. Первые идеи были высказаны в докладе на 3-м Всесоюзном математическом съезде, где указывалось на аналогию между задачей погружения в теории Галуа полей алгебраических чисел и задачей классификации эллиптических кривых, определенных над такими полями. Две основные гипотезы в этой области были доказаны в работах 1957 года, что явилось одним из первых шагов в новом разделе алгебраической геометрии - теории главных однородных пространств.

В этих работах выявилась характерная и для дальнейших исследований Шафаревича особенность: в большинстве своих работ он подходит к геометрии как теоретико-числовик и, наоборот, к теории чисел, как геометр.

Шафаревич создал отечественную научную школу в алгебраической геометрии, которая продолжает активную работу в этой отрасли.

В начале 60-х годов Шафаревич собрал и возглавил небольшой коллектив семинара, результатом годичной работы которого явилась монография «Алгебраические поверхности», изданная в «Трудах Математического института» - первое, и долгое время единственное, систематическое изложение теории поверхностей, соединившее красоту классических геометрических методов итальянской школы с мощью новейших аналитических и топологических методов.

Шафаревич достиг важных результатов в теории диофантовых уравнений.

Помимо работ и личного общения, Игорь Ростиславович Шафаревич оказывает большое влияние и своими монографиями и учебниками. Созданные на основе многократно читавшихся им курсов, они вошли в золотой фонд математики. Прозрачность и ясность изложения, обилие неформальных примеров и мотивировок, постепенный переход от простейших ситуаций к более сложным - характерные черты книг Шафаревича.

Уникальной является книга «Теория чисел», созданная на основе многолетних лекционных курсов, читавшихся им в Московском университете. Книга эта вышла двумя изданиями и переведена на все основные языки мира (английский, немецкий - 1966 год, французский - 1967 год, японский - 1971 год). Огромную популярность завоевали также «Основы алгебраической геометрии» - один из лучших в мировой литературе учебников по алгебраической геометрии.

И.Р. Шафаревич известен не только как признанный учёный-математик, но и как публицист, общественный деятель и автор историко-философских публикаций.

С конца 1960-х годов принимает участие в общественной деятельности: пишет заявления и проводит пресс-конференции в защиту Русской православной церкви, против использования психиатрии как средства политических репрессий, совместно с А.Д. Сахаровым, и в защиту жертв гонений по политическим мотивам. Член «Комитета прав человека», много внимания уделял защите свободы религии и прав верующих в СССР. По воспоминаниям А.Д. Сахарова

…До 1971 года я очень мало знал об этих проблемах. Они заняли определённое место в работе Комитета, в особенности благодаря Шафаревичу, написавшему большой и хорошо аргументированный доклад о юридическом положении религии в СССР.

В 1974 году И.Р. Шафаревич участвовал вместе с А.И. Солженицыным в издании сборника статей по вопросам духовной и общественной жизни того времени - «Из-под глыб». В этом сборнике ему принадлежат три статьи: «Социализм», «Обособление или сближение?» и «Есть ли у России будущее?». Первая статья представляет собой резюме изданной позже книги «Социализм как явление мировой истории», где автор обрисовал

… сложность проблемы, с которой столкнулось человечество: ему противостоит мощная сила, грозящая его существованию и парализующая одновременно его самое надежное орудие - разум.

В феврале 1974 года Шафаревич провожал Солженицына на самолет, в котором того депортировали из СССР. Это лишь деталь, но это - поступок, на который способен тогда был лишь человек, преданный жертвенному служению справедливости.

В 1975 году Шафаревич был уволен из МГУ и больше не преподавал, однако никаких иных последствий для него это выступление не имело.

В 1977 году Шафаревич дал интервью британской телекомпании "Би-би-си". В этом выступлении ученый рассуждал о борьбе с религией в СССР, о преследованиях людей за веру. Преследований со стороны КГБ и на этот раз не последовало. По одной из версий, Шафаревича отчасти защищало звание лауреата Ленинской премии. По другой - он и так находился под контролем КГБ, с согласия властей олицетворяя собой не преследуемое инакомыслие.

В 1978 году Шафаревич приступил к созданию своего главного общественно-политического труда - "Русофобии", опубликованном в 1982 году. В этой работе Шафаревич использовал идеи французского националистического историка начала XX века Огюстена Кошена, который разработал идею о «малом народе» - антинациональной элите, навязавшей «большому народу» свои идеи и теории и таким образом явившейся подлинной причиной и движущей силой французской революции. По Шафаревичу, российское воплощение феномена «малого народа» сыграло большую роль в революции в России. При этом «малый народ» не является, по Шафаревичу, каким-либо национальным течением (в нём присутствуют представители разных наций), но он содержит влиятельное ядро, связанное с евреями. Опубликование эссе привело к превращению Шафаревича в персону non grata среди части демократической интеллигенции.

С конца 1980-х годов Шафаревич открыто печатает в СССР, а затем в России, свои публикации.

16 июля 1992 года Национальная академия наук США обратилась к И.Р. Шафаревичу с просьбой покинуть её ряды, так как процедуры исключения из академии не существует; подобной просьбы прежде не возникало за всю 129-летную историю этой академии. Совет Американского математического общества также выпустил специальное заявление, в котором выразил своё «осуждение антисемитских работ И.Р. Шафаревича». На что Шафаревич ответил, что обвинения в его адрес являются бессмысленными и наглыми, и что, поскольку он никогда не просил избрания в Академию, вопрос о его дальнейшем членстве - это внутренняя проблема самой академии. Несколько видных членов Академии, в том числе, французские математики Жан-Пьер Серр и Анри Картан, американские математики Серж Ленг и Джон Тейт протестовали против этих действий Академии.

Математика прославила Шафаревича, однако его страстное увлечение русской историей превратило ученого в фигуру умолчания. И сделала это не советская эпоха, оппонентом которой Шафаревич оставался до последних своих дней, а новое, либеральное, казалось бы, время. Сегодня выдающийся математик Шафаревич - едва ли не самая безвестная российская научная знаменитость.

Я думаю, что это какая-то особенность личности, что я оказывался неудобным человеком для любой власти, для любой структуры. Я говорю то, что думаю,

Признавался Шафаревич.

Игорь Ростиславович Шафаревич скончался утром 19 февраля 2017 года, на 94-м году жизни. Похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.

Научные заслуги учёного получили широкое международное признание. И.Р. Шафаревич:

является членом
- Национальной Академии наук США
- Американской академии наук и искусств
- Лондонского королевского общества
- Германской академии естествоиспытателей «Леопольдина»
удостоен премии Хейнемана Гёттингенской академии наук
избран почетным доктором Парижского университета.

По материалам статьи " ИГОРЬ РОСТИСЛАВОВИЧ ШАФАРЕВИЧ (к шестидесятилетию со дня рождения)" (УМН, 1984, т. 39, вып. 1 (235)), сайтов: www.univer.omsk.ru , www.mi.ras.ru , Википедиии публикаций в прессе.

Игорь Ростиславович Шафаревич родился в 1923 году. В школе так увлекался историей, что стал отставать по математике и принялся заниматься этим предметом дополнительно. В 14 лет самостоятельно завершил изучение школьного курса математики, после чего Шафаревичем заинтересовались профессора Московского государственного университета. В результате в возрасте 15 лет Шафаревич приступил к научной работе в области алгебры и теории чисел и экстерном сдавал экзамены на механико-математическом факультете МГУ. По окончанию школы Шафаревич был зачислен сразу на последний курс мехмата МГУ.

В 1940 году Шафаревич стал аспирантом. В 1942 году защитил кандидатскую диссертацию, с 1943 года стал преподавать в МГУ. В 1946 году защитил докторскую диссертацию и начал работать в математическом институте Академии Наук СССР. В 1958 году стал членом-корреспондентом Академии наук СССР по отделению физико-математических наук, в 1959 году получил Ленинскую премию за открытие общего закона взаимности и решение обратной задачи теории Галуа.

В 1960 году Шафаревич стал заведующим отделом алгебры математического института АН СССР. Воспитал многих учеников. Под его руководством защищено более 30 кандидатских диссертаций.

В конце 1960-х годов Шафаревич начал принимать участие в общественной деятельности: делал заявления и помогал организовывать пресс-конференции в защиту Православной церкви, против использования психиатрии как средства политических преследований (совместно с Андреем Сахаровым). В 1974 году вместе с Александром Солженицыным участвовал в издании сборника "Из-под глыб". В этом сборнике были опубликованы его статьи "Обособление или сближение? (Национальный вопрос в СССР)" и "Есть ли у России будущее?". Шафаревич констатировал болезненность отношений между нациями в СССР, противоречие между естественными националистическими устремлениями и социалистической идеологией, однако спорил с тем, что Россия колонизировала нерусские народы и русифицирует их. По его мнению, в происходящем была виновата не Россия, а социалистическая идеология, враждебная и каждой нации, и каждой личности. Сама же Россия, на его взгляд, нуждалась в возрождении, причем именно религиозном. По оценке ряда СМИ, тогдашние труды Шафаревича общественно-политического толка были компилятивными.

14 ноября 1974 года Шафаревич дал в Москве пресс-конференцию, посвященную сборнику "Из-под глыб". На пресс-конференции он говорил об отсутствии свободы в СССР и высказывался против социализма и марксизма. В 1975 году Шафаревич был уволен из МГУ и больше не преподавал, однако никаких иных последствий для него этот демарш не имел.

В 1977 году Шафаревич дал интервью британской телекомпании "Би-би-си". В этом выступлении ученый рассуждал о борьбе с религией в СССР, о преследованиях людей за веру. Преследований со стороны КГБ и на этот раз не последовало. По одной из версий СМИ, Шафаревича отчасти защищало звание лауреата Ленинской премии. По другой - он и так находился под контролем КГБ, с согласия властей олицетворяя собой не преследуемое инакомыслие.

В том же 1977 году во Франции вышла книга Шафаревича "Социализм как явление мировой истории", основные идеи которой были изложены в одной из его статей для сборника "Из-под глыб". Шафаревич изучал социализм, ссылаясь на свойственное всему человечеству стремление к смерти (идея Фрейда). Итогом этого общественно-политического исследования стал вывод о том, что "социализм - это один из аспектов стремления человечества к самоуничтожению" и что отсюда вытекают все его особенности, от репрессий против личности и народа до стремления уничтожить религию и культуру. В 1990-х годах, по сообщениям СМИ, Шафаревич признался, что при создании книги (и, следовательно, для написания статьи в сборнике "Из-под глыб") воспользовался рукописью некоего Андрея Лапина под названием "Основы марксизма", написанной в 1971 году.

В 1978 году Шафаревич приступил к созданию своего главного общественно-политического труда - "Русофобии". В это книге утверждалось, что небольшая группа населения России (по мысли автора - в основном евреи, а также все те, кто вместе с ними выступал против сложившихся основ русского "большого народа"), пробившись к власти, оказала огромное влияние на судьбу России в ХХ веке. Именно она, по мнению Шафаревича, вершила политическую жизнь страны.

Лучшие дня

"Русофобия", вышедшая в "самиздате" в 1983 году, сделала Шафаревича по-настоящему знаменитым. В 1988 году Шафаревич опубликовал несколько посвященных этой книге статей в мюнхенском сборнике "Вече". В 1989 году Шафаревич опубликовал статью в газете "Литературная Россия", в которой обвинял Андрея Синявского в русофобии за напечатанный в "Октябре" отрывок из "Прогулок с Пушкиным". С подачи Шафаревича слово "русофобия" стало одним из ключевых в общественно-политической жизни эпохи. В том же году он опубликовал в журнале "Новый мир" статью "Две дороги - к одному обрыву", направленную и против коммунизма, и против западной демократии.

21 декабря 1991 года Шафаревич участвовал в I съезде Российского общенародного союза Сергея Бабурина. 7 декабря 1991 года Шафаревич был избран академиком Академии наук России по секции математики, механики, информатики (математика), и это избрание стало последним из знаков признания его заслуг перед наукой.

9 февраля 1992 года Шафаревич был избран членом Центральной думы Российского народного собрания. В октябре 1992 года он был включен в оргкомитет Фронта национального спасения. В 1993 году попал в список кандидатов в депутаты Государственной Думы от Конституционно-демократической партии - Партии народной свободы Михаила Астафьева. В 1994 вошел во Всероссийский национальный правый центр Астафьева-Нарочницкой.

В общественной жизни Шафаревич тоже ушел в тень и больше не публиковал новых трудов. Однако в 2003 году его имя вновь появилось в СМИ в связи со скандалом вокруг выставки "Осторожно, религия!", открывшейся 14 января в Центре Сахарова и разгромленной 18 января религиозно настроенными посетителями. Шафаревич был в числе тех, кто подписал так называемое Обращение деятелей науки и культуры "В связи с организацией кощунственной выставки в Центре Сахарова". В обращении участники и организаторы выставки обвинялись в насаждении "сознательного сатанизма" и глумлении над православием.

В октябре 2006 года СМИ сообщили, что Шафаревич вошел в состав общественного совета по подготовке националистического "Русского марша" - акции, которую ДПНИ впервые организовало в 2005 году. Тогда акция называлась "Правый марш", и в ней, помимо представителей ЛДПР, приняли участие несколько человек, явившиеся на митинг с нацистской и фашистской символикой. После этого шествия в России заговорили о поднимающем голову фашизме. Префектура Центрального административного округа Москвы запретила ДПНИ проводить шествие в 2006 году, сославшись на "большие строительные работы на Мясницкой", которые могут мешать прохождению колонн демонстрантов. ДПНИ продолжило добиваться разрешения - уже от мэрии Москвы - на проведение мероприятия, однако 31 октября столичный градоначальник Юрий Лужков заявил о своем решении запретить "Русский марш".

Связанные с математикой труды Шафаревича относятся в основном к алгебре, теории чисел и алгебраической геометрии. В теории чисел нашел самый общий закон взаимности степенных вычетов в полях алгебраических чисел, внес фундаментальный вклад в развитие теории Галуа. В 1954 году дал решение обратной задачи теории Галуа для разрешимых групп (доказал, что когда основное поле является полем алгебраических чисел конечной степени, существует алгебраическое расширение этого поля с наперед заданной разрешимой группой Галуа). Первым из советских алгебраистов начал исследования в области алгебраической геометрии, затем создал целую научную школу в алгебраической геометрии. Достиг важных результатов в теории диофантовых уравнений. В соавторстве с Зеноном Боревичем написал книгу "Теория чисел", в которой систематизированы многие вопросы теории алгебраических чисел.

Шафаревич - автор книги "Основы алгебраической геометрии". Член бюро отделения математики АН СССР с момента организации, был президентом Московского математического общества. Большая часть математических работ Шафаревича издана на английском языке в виде собрания сочинений ("Collected Papers", Springer, 1989). Член редколлегии журнала "Наш современник", в 1991-92 входил в редколлегию газеты "День".

Игорь Ростиславович Шафаревич (3.06.1923, Житомир) - советский, российский математик, философ, публицист и общественный деятель, доктор физико-математических наук, профессор, академик.

Отец его окончил МГУ и работал преподавателем теоретической механики; мать - филолог по образованию, большую часть времени не работала. В семье и от сохранившихся ещё от деда книг Игорь приобрёл любовь к русской литературе, сказкам, былинам, немного позже - к истории.

Следующим увлечением была математика. Учась в школе, сдавал экстерном экзамены на механико-математическом факультете МГУ. После окончания школы был принят на последний курс Университета и окончил его в 1940 году в 17 лет. Защитил кандидатскую диссертацию в 1942 году (в 19 лет), докторскую - в 1946 году (в 23 года).

С тех пор работает в математическом институте Академии Наук (МИАН), с 1960 года - заведующий отделом алгебры.

С 1943 года преподавал в Московском государственном университете. Имеет много учеников. Под его руководством защищено более 30 кандидатских диссертаций. 20 июня 1958 года (в 35 лет) избран членом-корреспондентом АН СССР по Отделению физико-математических наук. 7 декабря 1991 года избран академиком РАН по Секции математики, механики, информатики (математика).

И. Р. Шафаревич известен не только как признанный учёный-математик, но и как публицист, общественный деятель и автор историко-философских публикаций, которые оцениваются некоторыми представителями либерального лагеря как антисемитские и конспирологические.

Книги (5)

Записки русского экстремиста

На разломе второго и третьего тысячелетий Россия оказалась в духовном и экономическом кризисе. Больше того, как утверждает выдающийся ученый, мыслитель, общественный деятель Игорь Ростиславович Шафаревич, «у русского народа сейчас нет своего государства, которое стояло бы на страже его государственных интересов».

О том, что ждет Россию и ее несчастный народ в ближайшем будущем, размышляет автор этой книги.

Русофобия

В эссе Шафаревич воспроизвёл идеи французского националистического историка начала XX века Огюстена Кошена, который разработал идею о «малом народе» - антинациональной элите, навязавшей «большому народу» свои идеи и теории и таким образом явившейся подлинной причиной и движущей силой французской революции.

По Шафаревичу, российское воплощение феномена «малого народа» сыграло большую роль в революции в России. При этом «малый народ» не является, по Шафаревичу, каким-либо национальным течением (в нем присутствуют представители разных наций), но он содержит влиятельное ядро, связанное с евреями.

Работа «Русофобия» содержит также поддержку версии, согласно которой расстрел царской семьи является «ритуальным убийством».

Русский народ в битве цивилизаций

В книге «Русский народ в битве цивилизаций» автор формулирует применительно к России понятие «малый народ» - такого слоя людей, которые противопоставляют себя остальному народу, с презрением относятся к его традициям и тем самым утверждают свое право распоряжаться этим народом как материалом собственного творчества.

В России ядро «малого народа» составило еврейство. Усилиями «малого народа» разрушаются «интегрирующие механизмы», позволяющие «большому народу» ощущать себя и действовать как единое целое. Подвергаются осмеянию и делаются предметом ненависти русская история, вера, историческая власть, армия. Создается множество антирусских мифов, внушаемых народу. Народ как бы парализуется, становится беззащитной жертвой небольших агрессивных групп.

Родился 3 июня 1923 года в Житомире. Отец окончил МГУ, работал преподавателем теоретической механики; мать - филолог по образованию, большую часть времени не работала. Благодаря родителям (а также чтению сохранившихся ещё от деда книг) приобрёл любовь к русской литературе, сказкам, былинам, немного позже - к истории. Следующим увлечением была математика. Учась в школе, сдавал экстерном экзамены на механико-математическом факультете МГУ. После окончания школы был принят на последний курс этого факультета и окончил его в 1940 году (в 17 лет).

Первым крупным достижением стало решение обратной задачи теории Галуа для конечных p-групп, эта работа была удостоена премии Московского математического общества.

Защитил кандидатскую диссертацию в 1942 году (в 19 лет), докторскую - в 1946 году (в 23 года).

По окончании МГУ работает в Математическом институте им. В. А. Стеклова (МИАН), с 1960 года - заведующий отделом алгебры. С 1943 по 1974 год преподавал на механико-математическом факультете МГУ. В 1975 году был отстранён от преподавания в МГУ, и с тех пор работает только в отделе алгебры МИАН, в 1960-1995 годах - в должности заведующего отделом, с 1995 года - в должности главного научного сотрудника (советника РАН).

20 июня 1958 года (в возрасте 35 лет) избран членом-корреспондентом АН СССР по Отделению физико-математических наук. Лауреат Ленинской премии (1959). 7 декабря 1991 года избран академиком РАН по Секции математики, механики, информатики (математика). Иностранный член Национальной академии деи Линчеи (Италия), Германской академии естествоиспытателей «Леопольдина», Член Лондонского Королевского общества, Национальной академии наук США. Почетный доктор университета Париж XI (Орсэ).

Математические труды

Основные труды Шафаревича посвящены алгебре, теории чисел и алгебраической геометрии.

В теории алгебраических чисел нашёл самый общий закон взаимности степенных вычетов в полях алгебраических чисел, что явилось в известной мере завершающим этапом 150-летней истории арифметических законов взаимности, восходящей к Л. Эйлеру и К. Гауссу. Шафаревич внёс фундаментальный вклад в развитие теории Галуа. В 1954 году он дал решение обратной задачи теории Галуа для разрешимых групп, то есть доказал, что в том случае, когда основное поле является полем алгебраических чисел конечной степени, существует алгебраическое расширение этого поля с наперёд заданной разрешимой группой Галуа (за эту свою работу он был в 1959 году награждён Ленинской премией). И. Р. Шафаревич, Д. К. Фаддеев и их ученики получили в 1970-1980-х годах важные результаты, относящиеся к теории групп, теории целочисленных представлений групп и теории Галуа. В частности, совместно со своим учеником Е. С. Голодом в 1964 году Шафаревич дал отрицательное решение общей (не ограниченной) проблемы Бернсайда, а именно - доказал существование бесконечных периодических групп с конечным числом образующих.

Публицистика и общественная деятельность

Шафаревич известен не только как признанный учёный-математик, но и как публицист, общественный деятель и автор историко-философских публикаций. Основные работы:

Социализм как явление мировой истории, 1974 год

С конца 1960-х годов принимает участие в общественной деятельности: пишет заявления и проводит пресс-конференции в защиту Русской православной церкви (РПЦ), против использования психиатрии как средства политических репрессий (совместно с А. Д. Сахаровым) и в защиту жертв гонений по политическим мотивам. Член «Комитета прав человека», много внимания уделял защите свободы религии и прав верующих в СССР. По воспоминаниям другого члена этого комитета, А. Д. Сахарова,

В 1977 году во Франции вышла его книга «Социализм как явление мировой истории», сжатое изложение основных идей которой содержалось в сборнике «Из-под глыб».

В 1982 году опубликовал за рубежом и в самиздате эссе «Русофобия». В этой работе Шафаревич использовал идеи французского националистического историка начала XX века Огюстена Кошена, который разработал идею о «малом народе» - антинациональной элите, навязавшей «большому народу» свои идеи и теории и таким образом явившейся подлинной причиной и движущей силой французской революции. По Шафаревичу, российское воплощение феномена «малого народа» сыграло большую роль в революции в России. При этом «малый народ» не является, по Шафаревичу, каким-либо национальным течением (в нём присутствуют представители разных наций), но он содержит влиятельное ядро, связанное с евреями. Работа «Русофобия» содержит также поддержку версии, согласно которой расстрел царской семьи является «ритуальным убийством».

Опубликование эссе привело к превращению Шафаревича в персону non grata среди части демократической интеллигенции. По словам А. Толпыго, «К ужасу всей московской математической общественности, Шафаревич оказался среди „патриотов“ наихудшего, антисемитского пошиба. Да, конечно, кое-какие мысли этого жанра проскальзывали ещё в „Из-под глыб“ - но никто не ждал „Русофобии“».[неавторитетный источник?] По мнению некоторых исследователей, ценность изучения Игорем Шафаревичем русофобии в том, что он хоть и не дал определения термина, но способствовал его популяризации.

После напечатания «Русофобии» в СССР в 1989 году в журнале «Наш современник» в «Книжном обозрении» (1989, № 38) появилось письмо протеста против взглядов Шафаревича за 31 подписью, включая Юрия Афанасьева, Дмитрия Лихачёва, Андрея Сахарова. 16 июля 1992 года Национальная академия наук США обратилась к И. Р. Шафаревичу с просьбой покинуть её ряды, так как процедуры исключения из академии не существует; подобной просьбы прежде не возникало за всю 129-летную историю этой академии. Совет Американского математического общества также выпустил специальное заявление, в котором выразил своё «осуждение антисемитских работ И. Р. Шафаревича».

21 декабря 1991 года участвовал в 1-м съезде Российского общенародного союза (РОС) Сергея Бабурина. 9 февраля 1992 года был избран членом Центральной Думы Российского Народного собрания. В октябре 1992 года входил в Оргкомитет Фронта национального спасения (ФНС).

В 1993 году был в списке кандидатов в депутаты Государственной Думы от Конституционно-демократической партии - Партии народной свободы (КДП-ПНС) М. Астафьева (список не собрал нужного количества подписей). В 1994 году вошёл во Всероссийский национальный правый центр (ВНПЦ) М. Астафьева - Н. Нарочницкой.

Работа И. Р. Шафаревича «Русский вопрос» включена издательствами «Алгоритм» и «Эксмо» в книжную серию «Классика русской мысли».

Критика

Шафаревича обвиняют в антисемитизме, шовинизме, крайнем произволе в обращении с фактами в своих публицистических работах. Так, Семён Резник указывает на следующие приёмы, примененные Шафаревичем для обоснования утверждения, что убийство Николая II было якобы еврейским ритуальным актом: один из убийц царя, Белобородов (русский, из уральских рабочих), получает у него еврейскую фамилию «Вайсборд», да кстати и отчество «Григорьевич» вместо «Георгиевич»; еврей Юровский объявляется непосредственным убийцей Николая, хотя за эту «честь» с ним конкурировали два его сотоварища - оба русские; без ссылки на источник воспроизводится ложное утверждение о «надписях на идиш», якобы найденных на стене подвала, и т. д. В результате, по словам Резника, Игорь Шафаревич освободил миф (кровавого навета) от средневековых нелепостей. Если расстрел царя был ритуальным актом, то любое убийство или только предполагаемое убийство, к которому причастны или только могли бы быть причастны какие-нибудь евреи, или масоны, или просто интеллигенты, подпадающие под понятие «малый народ», - может быть объявлено еврейским ритуальным убийством.

Работы

Собрания сочинений

Collected mathematical papers. (Ed. M. Artin, J. Tate.) - Berlin: Springer-Verlag, 1988. (784 p.)
Собрание сочинений: В 3 т. - М.: «Феникс», 1994 + М.: АОЗТ «Прима В», 1996.

Математические труды

О башне полей классов. - М.: 1964, 16 с. (совместно с Е. С. Голодом).
Теория чисел. - М.: Наука, 1964 (совместно с З. И. Боревичем). Нем. пер.: Basel; Stuttgart: Birkh?user Verlag, 1966. Англ.: New York; London: Acad. Press, 1966. Фр.: Paris: Gauthier-Villars, 1967. Япон.: Tokyo: Joshioka Shoten, 1971.
Lectures on minimal models and birational transformations of two-dimensional schemes. - Bombay: Tata Inst. Fund. Res., 1966.
Алгебраическая геометрия. - М.: Изд-во МГУ, 1968.
Основы алгебраической геометрии. - М.: Наука, 1971. Нем. пер.: Berlin: Dtsch. Verl. Wiss., 1972. Англ.: Grundlehren Math. Wiss. Bd. 213. Berlin; Heidelberg; New York, 1974. Румын.: Bucharesti: Stiint. encicl., 1976.
Теория чисел. - 2-е изд. - М.: Наука, 1972 (совместно с З. И. Боревичем).
Геометрии и группы. - М.: Наука, 1983 (совместно с В. В. Никулиным). Англ. пер.: Berlin; Heidelberg; New York: Springer-Verlag, 1987. Япон.: Tokyo: Springer-Verlag, 1993.
Теория чисел. - 3-е изд. - М.: Наука, 1985 (совместно с З. И. Боревичем).
Основы алгебраической геометрии. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Наука, 1988. Англ. пер.: Basic algebraic geometry, Springer-Verlag, Berlin, 1994.
Основные понятия алгебры. - 2-е изд., испр. и доп. - М., Ижевск: РХД, 2001. ISBN 5-89806-022-7, ISBN 5-93972-097-8
Discourses on algebra. Universitext. - Berlin: Springer, 2002.
Избранные главы алгебры: Учеб. пособие для школьников. - М.: Журн. «Математическое образование», 2000. (377 с.)
Основы алгебраической геометрии. - 3-е изд., испр. и доп. - М.: Изд-во МЦНМО, 2007, 589 с. ISBN 978-5-94057-085-1
Линейная алгебра и геометрия. - М.: Физматлит, 2009, 511 с. (совместно с А. О. Ремизовым). ISBN 978-5-9221-1139-3.

Нематематические публикации

Социализм как явление мировой истории. - Париж: YMCA-Press, 1977. ISBN 5-699-04186-9
Есть ли у России будущее? - М.: Советский писатель, 1991. 558 страниц. ISBN 5-265-01844-1
Русский народ на переломе тысячелетий. Бег наперегонки со смертью. - М.: «Русская идея», 2000, 400 с. ISBN 5-89097-032-1.
Духовные основы российского кризиса XX века. - М.: Издание Сретенского монастыря, 2001.
Трёхтысячелетняя загадка. История еврейства и перспективы современной России. - СПб.: Библиополис. 2002. ISBN 5-94542-023-9
Трёхтысячелетняя загадка: Тайная история еврейства. М.: Алгоритм, 2011. 432 с., Серия «Тайная история человечества», 3 000 экз., ISBN 978-5-4320-0056-9
Две дороги - к одному обрыву. - М.: Айрис-Пресс, 2003, 448 с. ISBN 5-8112-0273-3.
Записки русского экстремиста. Алгоритм, Эксмо, 2004, 320 с. ISBN 5-699-06296-3.
Русофобия. - М.: Эксмо, 2005, 352 с. ISBN 5-699-12332-6.
- переиздание М.Алгоритм, 2011. 272 с., Серия «Национальный бестселлер», 2 000 экз., ISBN 978-5-4320-0048-4
Зачем России Запад? - М.: Эксмо, 2005, 352 с. ISBN 5-699-12786-0.
Русский вопрос. - М.: Эксмо, 2009, 992 с. ISBN 978-5-699-31878-0.
Мы и они. - М.: Алгоритм, Эксмо, 2010, 480 с. ISBN 978-5-699-39479-1.
Русский народ в битве цивилизаций. - М.: Институт русской цивилизации, 2011, 934 с. ISBN 978-5-902725-62-6.